У Варвары Ивановны болело сердце вот уже несколько дней. То сдавит, то кольнёт, и так до самой ночи. Она и ходить старалась меньше, и за продуктами в магазин не спешила. В 72 года здоровье уже не то, а помощи ждать неоткуда — все близкие давно ушли, осталась одна-одинёшенька.
«Наверное, пора уже помирать, — думала она иногда с горькой усмешкой. — Да и кому ты нужна, старая? Был когда-то муж, была дочь, была и внучка. А вот жизнь повернулась так, что никого не осталось. Муж и дочь умерли, внучка — в чужой далёкой стране. Значит, и тебе пора…»
Но потом вспоминала, что надо бы перед этим навести порядок в квартире, разобрать шкаф с документами. Вот только сердце не давало — то кольнёт, то сдавит…
А в один из дней прихватило будто сильнее, чем обычно. Не просто покалывало, а сжималось так, что дышать становилось тяжело. Варвара Ивановна решила сходить в аптеку. Денег у неё было впритык — до пенсии оставалось ещё три дня, и она старалась на лишнее не тратиться.
В холодильнике было почти пусто — пара яиц, полпакета молока, сваренная ещё позавчера гречка, завёрнутый в целофан чёрный хлеб. Соседка научила в холодильнике хлеб держать — чтобы не черствел дольше. Было ещё полкило сосисок в морозилке — она варила их по одной на обед. Так что до пенсии должно было хватить, большим аппетитом она не отличалась.
Варвара Ивановна заглянула в кошелёк — там лежала последняя небольшая сумма, но с сердцем лучше не шутить. Поэтому она накинула пальто и потихоньку отправилась в ближайшую аптеку.
Вечер был холодный, поддувал сырой ветер. Варвара Ивановна, кутаясь в старенький шарф, медленно шла по тротуару, цепляясь взглядом за каждую мелочь, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
Повернув за угол, она вдруг услышала жалобное мяуканье. Остановилась. Огляделась по сторонам. Под припаркованной машиной сидел маленький котёнок. Серый, облезлый, с большими, как блюдца, глазами.
