— Ну и где у вас тут веник-то лежит? — Голос матери, Вероники, пронёсся по квартире, как сквозняк, сдвигая с места и без того шаткое утро.
Лёша моргнул, отрываясь от ноутбука.
— Мам, ты опять без звонка пришла. Я же просил…
— Ой, не начинай, — перебила она. — Хотела тебе супчика сварить, а тут представляешь Света, наверное, весь холодильник под завязку своими банками забила. Где мясо? Ты вообще ешь нормально?
Из кухни донёсся звон кастрюль. Света с силой закрыла дверь комнаты. Лёша провёл рукой по лицу. Ему казалось, что мать даже стены умела расшевелить своим тоном.
Лёша никогда не называл Веронику «мамой» в мыслях только по имени. Вероника.
Так её все звали в посёлке.
Гулящая, весёлая, с вечно новыми прядями и старыми историями.
Родила его в восемнадцать и сразу же передала бабушке: мол, «у меня жизнь только начинается, а не заканчивается».
Бабушка Мария Ивановна была строгой и тихой.
Она не говорила плохо о дочери, но всегда держала Лёшу под боком. Он и в школу сам ходил, и картошку сам чистил, и знал с детства: если хочешь чего-то добивайся сам.
А Вероника тем временем «искала себя». То в городе на маникюрные курсы ездила, то в санатории «отдыхала», то в двадцать пять, снова стала «студенткой», поступив в колледж на очное не за знаниями, а за вниманием.
Молодые мальчики, тусы в общежитиях, селфи на фоне пальм в торговых центрах.
А Лёша… Лёша любил старый, трескучий компьютер, который когда-то оставил отец. Его он не помнил был случайный, мимолётный.
Но именно с этим компьютером он ночами напролёт разбирался в кодах и схемах. Ум у Лёши был светлый, точный. За пару лет после школы он прошёл онлайн-курсы, уехал в город, нашёл работу в небольшой IT-компании.
— Пацан с головой — говорил о нём начальник.
— Если не перегорит — далеко пойдёт.
Он не перегорел. Он зацепился. Потом стал фрилансить.
Программы, интерфейсы, сайты всё давалось ему легко. Как будто внутри у него был какой-то чёткий компас: цель, движение, результат.
Свету он встретил в кофейне, куда бегал по утрам с ноутбуком. Она училась на дизайнера, тянула проекты на фрилансе и пила чай без сахара.
Нежная, смешливая, но с характером. Через полгода они уже жили вместе. Однушка в старом доме, но уют, тишина и покой.
— Хочу перевезти маму — сказал он однажды, глядя в окно.
Света молчала. Потом пожала плечами.
— Ну… если ты считаешь нужным. Главное — не к нам.
Он засмеялся тогда. Сам не знал, почему вдруг решил это сделать.
Наверное, чувство долга. Или благодарности за то, что всё-таки родила, хоть и передала бабушке.
Он думал: вот начнёт она новую жизнь, найдет работу, будет счастливой.
