Неужели родственные узы могут оказаться всего лишь иллюзией?
5.4к.
Как пустота после торжества, когда никто не пришел.
158
Разрушительные секреты тянут их к неизбежной развязке.
993
Любовь, превратившая горе в светлую надежду, останется навсегда.
216
Как пережить совместное "в заточении" с тем, кто не слышит?
2.9к.
Как трудно отпустить прошлое, когда оно стучится в дверь!
2.7к.
Любовь или генетическая предопределенность — что победит?
426
Как страшно осознать, что любовь уходит, оставляя лишь пустоту.
1к.
— Тебе не кажется, что мы уже переросли эту квартиру? — Елена сидела у окна с чашкой чая, наблюдая, как трехлетняя Катя раскладывает игрушки по всей гостиной.
Сергей оторвался от телефона и внимательно посмотрел на жену.
— Опять за старое? — он тяжело вздохнул, но во взгляде не было раздражения, скорее усталость. — Квартирный вопрос снова на повестке дня?
— Серёж, пойми, твоя сестра уже полгода живет в твоей однушке бесплатно. Мы могли бы сдавать её и откладывать на первый взнос.
— Марине сейчас тяжело, — привычно начал Сергей, но Елена перебила:
— Тяжело уже семь лет, с тех пор как мы познакомились. У неё взрослая дочь, а она всё не может устроить свою жизнь.
Сергей потёр переносицу. Разговор, начатый десятки раз, каждый раз заходил в тупик. Его сестра, его мать, его обязательства перед ними против желания жены обеспечить будущее их маленькой семьи.
— Слушай, — неожиданно сказал он, — а ведь ты права. Кате скоро в садик, потом школа. В спальне уже не поместимся втроем.
Елена не поверила своим ушам.
— Абсолютно. Давай сядем и посчитаем, сколько нам нужно накопить на первый взнос за трёшку.
Это был переломный момент весны 2018 года. Елена, бухгалтер с безупречным финансовым мышлением, тут же составила таблицу доходов и расходов. Они решили ежемесячно откладывать треть семейного бюджета. Разговор о выселении Марины отложили — Сергей всё ещё не был готов к этому шагу, и Елена, окрылённая его согласием копить на новую квартиру, не стала давить.
Так начался их путь к мечте, который никто из них не мог представить таким тернистым.
Каждую неделю Елена проверяла их накопительный счёт, радуясь, как растёт сумма. Каждый отказ от нового платья или ужина в ресторане казался маленькой победой. Это была не просто квартира — это было их будущее.
— Знаешь, Лена, — сказал как-то Сергей, вернувшись с работы, — я горжусь нами. Мои родители всю жизнь снимали, а мы будем жить в своей трёшке.
Елена улыбнулась, но промолчала о том, что её двухкомнатная квартира, в которой они сейчас жили, была куплена ещё до замужества. Бабушка помогла с первым взносом, а остальное она выплатила сама, отказывая себе во всём. Самостоятельность была её главной ценностью, которую она вынесла из детства.
Вечером, когда Катя уже спала, Елена смотрела на мужа с нежностью. Сергей был добрым, заботливым, хотя иногда слишком мягким, особенно когда дело касалось его матери и сестры. Но сейчас она чувствовала, что они действительно одна команда, с общей целью.
— Полтора миллиона на первый взнос к 2021 году — вполне реально, — подсчитала она.
— С тобой — всё реально.
Их идиллию нарушил телефонный звонок. Сергей посмотрел на экран и нахмурился.
— Мама, — сказал он и вышел на балкон.
Елена уже знала, что ничего хорошего эти звонки не приносят. Тамара Петровна звонила сыну по вечерам минимум три раза в неделю, и каждый разговор заканчивался тем, что Сергей становился задумчивым и обеспокоенным.
Через десять минут он вернулся с потемневшим лицом.
— Что случилось? — спросила Елена, уже предчувствуя неладное.
— У мамы протекла крыша, нужно помочь с ремонтом, — сказал он тихо. — Тысяч пятьдесят примерно.
Елена сжала кулаки. Каждый раз одно и то же. То кран сломался, то холодильник умер, то крыша потекла. И каждый раз "тысяч пятьдесят примерно" из их семейного бюджета.
— Сергей, у твоей мамы пенсия. У твоей сестры работа. Они живут вдвоём. Почему они не могут отложить на такие случаи?
— Лена, ты же знаешь, им тяжело... (продолжение в статье)
Виктор почувствовал недомогание. Сначала не обратил внимания, думал ‒ ерунда, обычная простуда. Ну, а через пару дней слег совсем.
Жена Виктора на тот момент была в декретном: сыну только-только исполнилось четыре месяца. Она подняла настоящий хай. Буквально кричала:
‒ Ты нас заразишь! Сначала меня, потом Сашеньку! Кто будет за нами ухаживать? Может быть ‒ ты?
‒ Лена, ‒ попросил муж хриплым голосом, ‒ не кричи так громко, голова раскалывается. И не паникуй раньше времени.
‒ Ага, не паникуй! Таскаешься где попало, вот и притащил домой заразу! Ты совсем не думаешь о нас! Тебе даже на ребенка наплевать!
Виктор молчал. У него просто не было сил спорить с женой. Тем более, что он знал: завелась ‒ не остановишь. (продолжение в статье)
Из магазина Катя возвращалась в ярости. Перед глазами так и стояла фотография, которую ей на экране своего смартфона продемонстрировала продавщица Галя. Катин законный муж Иван в каком-то, судя по интерьеру, кафе обнимал эту наглую фигуристую бабенцию, усевшуюся ему на колени, и, накрывая полновесные полукружья ладонями, сладострастно улыбался. Дата в нижнем углу экрана беспристрастно сообщала, что парочка была запечатлена в столь фривольном виде не далее, как вчера днём. Как раз когда Иван должен был находиться в городе, и развозить по заказчикам свежие деревенские продукты.
Теперь Кате стало ясно, что компанию её благоверному составляла эта самая продавщица-Галька, у которой вчера как раз был выходной. Екатерина не отказала себе в удовольствии запустить в голову наглой любовнице мужа неоплаченной ещё баклажкой с лимонадом. На счастье продавщицы в магазин как раз зашёл участковый. Катя благоразумно решила, что устраивать побоище прямо здесь будет себе дороже, и помчалась домой, чтобы разобраться с неверным Ваней уже на своей территории.
Молодой женщине было обидно до слёз. Ведь всего-то полгода назад она вышла замуж за Ваню. Считала себя удачливой счастливицей, у которой получилось «перевоспитать» и «приручить» самого красивого и перспективного мужчину в деревне – единственного сына в зажиточной семье Фёдора и Валентины Матюшкиных.
Когда-то Катин свёкор умудрился подсуетиться, и в мутные годы обеспечить себя стартовым капиталом в виде нескольких породистых коров с фермы, обанкротившейся благодаря проходимцу-владельцу. Как уж Ванины отец и мать крутились, так немногие смогли бы. Работали как проклятые. Без выходных, без проходных. Себя не жалели, стараясь поднять хозяйство, и сумели ведь крепко поставить свой трудовой и трудный бизнес на ноги. Сына Ванечку тоже постепенно приобщали к работе. Поначалу не очень нагружали, пока он маленьким был, а потом наравне с родителями лямку тянул. Бездельников-то в роду, что у Фёдора, что у Валентины, отродясь не было!
Небольшое поголовье вскоре разрослось до крупного стада. Собственных рук не хватало, появились наёмные работники, и хозяевам хотя и стало физически немного легче, однако присмотр за делами, конечно, ослаблять было нельзя. Появлялись новые идеи, некоторые спонтанно, а какие-то – как логичное развитие хозяйства. Фёдора кто-то ещё и пчёлами надоумил заняться. Валентина рассаду и зелень на продажу стала понемногу выращивать, перегной-то свой, дармовой – чего пропадать.
Через долгие годы каторжного труда продукция фермерского хозяйства стала пользоваться спросом даже в городе. Городские кафе и рестораны с удовольствием принимали полюбившиеся продукты с фермерского хозяйства.
По деревенским меркам Матюшкиных едва ли не олигархами считали. Мало ли сказать: несколько машин, трактор. И всё это в перспективе будет в руках Ивана. (продолжение в статье)