— Ты подписала? Отлично. Теперь я продаю квартиру.
Андрей произнёс это, не отрывая взгляда от экрана новенького MacBook. Словно речь шла о покупке хлеба, а не о моём единственном жилье, в котором мы прожили вместе последние два года.
Я замерла с чашкой чая в руках. Горячий фарфор обжигал пальцы, но этой боли я не чувствовала.
— Что ты имеешь в виду? — мой голос прозвучал так тихо, что я сама себя едва услышала.
Мы познакомились три года назад на курсах английского для тех, «кому за пятьдесят». Мне было 52, и после развода я пыталась наполнить жизнь новыми смыслами. Андрей казался идеальным: интеллигентный, с тонким чувством юмора и без «багажа» в виде детей и бывших жён. По крайней мере, так он говорил.
— Я имею в виду ровно то, что сказал, Вера. — Он наконец поднял на меня глаза. — У меня появилась возможность инвестировать в недвижимость в Испании. Выгодный проект, ставка по ипотеке всего 5,7%. Но нужны деньги здесь и сейчас.
Комната поплыла перед глазами. Два месяца назад я подписала бумаги, по которым Андрей получил 30% моей квартиры. «Это формальность, любимая. Так мы будем настоящей семьёй». Я поверила. В 55 лет женщине так хочется верить, что счастье всё-таки возможно.
— Но мы же договаривались… — начала я.
— Мы договаривались, что станем семьёй. И официально мы сожители с равными правами на жильё. — Он захлопнул ноутбук. — Квартира будет выставлена на продажу со следующей недели. Твою долю, разумеется, получишь. Хватит на однушку в Бирюлёво.
Звук его шагов по паркету, который я недавно натирала до блеска, отдавался в голове как удары молотка. 🏠
Но это было только началом.
На следующий день в нашей прихожей — теперь я уже не могла назвать её своей — появились чужие люди. Риелтор с профессиональной улыбкой и фотоаппаратом Canon последней модели, какая-то пара, бесцеремонно заглядывающая во все углы и шкафы.
— А хозяйка в курсе продажи? — услышала я вопрос женщины, когда выходила из ванной в старом халате, не ожидая гостей.
— Не обращайте внимания, — отмахнулся Андрей. — Скоро здесь будет чисто.
В его голосе была такая уверенность, что я впервые почувствовала настоящий страх. Не просто тревогу, а липкий, парализующий ужас. В этот момент я поняла: он не просто продаёт квартиру — он стирает меня из своей жизни, как ненужный файл с флешки.
По ночам я не спала. Лежала, прислушиваясь к его дыханию, и думала, как могла так ошибиться в человеке. Моя Kia Rio всё ещё стояла под окнами — единственное, что осталось полностью моим. Иногда я спускалась к ней посреди ночи, садилась внутрь и плакала, чтобы не слышал.
«В моей машине пахло свободой — единственным, что у меня осталось»
А потом начались «случайности». Пропали документы на квартиру. В ванной прорвало трубу, затопив мою коллекцию книг. Ключи от машины таинственно исчезли, а когда нашлись — на капоте обнаружилась вмятина.
— Может, тебе стоит пожить у подруги, пока идёт продажа? — предложил Андрей после очередного показа. — Потенциальные покупатели смущаются, когда ты постоянно здесь.
