Оксана посмотрела на него — долго и внимательно. Того Андрея, которого она когда-то полюбила, уже не было. Остался тот, кто привык, что женщина рядом — это молчащая функция. — Да, одна. Пока — одна. Но не в пустоту. У меня есть квартира. И есть я. Этого, поверь, уже достаточно.
Она собрала чемодан за десять минут. Не вещи — воздух. Свободу. Галина Петровна металась по квартире, причитая и отпуская ядовитые комментарии. Андрей стоял, опершись о дверной косяк, и смотрел, как она застёгивает молнию. — Ты ведь пожалеешь. — А ты — вспомнишь.
Она захлопнула за собой дверь. На площадке пахло пылью и варёной картошкой. Но где-то в груди щёлкнуло: будто открылась форточка, и воздух впервые за долгие годы пошёл внутрь.
В квартире бабушки было странно тихо. Не мертво, как в больнице, и не пусто, как в подъезде ночью, а по-настоящему тихо — так, как бывает только в местах, где давно никто не ругался.
Оксана включила настольную лампу — старая с зелёным абажуром, ещё с советских времён. Свет упал на дубовый стол, на котором баба Шура когда-то писала письма. С краю стояла коробка, перевязанная бечёвкой. На крышке — аккуратный карандашный почерк: «Оксана. Смотреть только когда будешь дома».
Она села. Развязала узел. Внутри — фотографии, письма, заметки. Вырезки из газет, открытки из 70-х, конверт с сухими цветами. И ещё — ключ от маленькой шкатулки с замочком. Внутри — кольцо. Простое, золотое, с аккуратной гравировкой внутри: «Ш. + С. 1959»
Оксана прижала кольцо к ладони. Её бабушка, строгая, лаконичная, редко говорившая о личном, всё же что-то оставила ей — не только имущество, но и историю. На обороте одной из фотографий, где бабушка ещё молодая, в военной форме, стояла рядом с каким-то парнем у Волги, было написано: «Если будешь когда-нибудь чувствовать себя одинокой — знай: всё уже было. И проходит».
Оксана долго смотрела на снимок. Кто этот мужчина? Почему бабушка его никогда не упоминала? Где дед, которого она якобы «не любила упоминать»?
Вдруг раздался звонок в дверь. Оксана вздрогнула. Никто не знал, что она уже здесь. Она медленно подошла и посмотрела в глазок. За дверью стояла девушка — невысокая, светловолосая, с большим рюкзаком и красными глазами. Оксана приоткрыла дверь. — Простите, — сказала девушка. — Вы Оксана? — Да… — А я — Вера. Я… Внучка Серафима. Он знал вашу бабушку. Очень хорошо знал. — Подождите… Серафима? Это…
— Он — тот, кого вы ищете. И я думаю, у нас с вами общая история.
Оксана отступила вглубь квартиры и жестом пригласила Веру войти. На столе лежала фотография. Та самая. — Я принесла письма, — сказала Вера. — Они всё это время хранились у нас. И перед смертью дед велел мне найти вас.
Оксана почувствовала, как в груди нарастает волнение. Мир, казавшийся прочитанной книгой, вдруг начал перелистывать страницы сам. Может, бабушка хотела, чтобы она не чувствовала себя одинокой не только в прошлом, но и в будущем? Может, даже сейчас, когда казалось, что всё оборвалось, история только начиналась?
