— Аня, что тут происходит? — спросила она мягко, но в голосе звучала нотка тревоги. — Тебе нужна помощь? Может, у тебя что-то случилось?
Аня, понимая, что объяснения придётся давать, слегка улыбнулась, стараясь не выдать своего волнения.
— Не волнуйтесь, Оксана Федоровна, — спокойно ответила она, — понимаете, я сейчас прохожу «марафон изобилия» от одной известной блогерши. Она сказала не отвлекаться на посторонние вещи во время марафона. Вот кончится марафон, тогда и заходите в гости.
Её голос был уверенным, но в глазах мелькала усталость и легкое раздражение от необходимости оправдываться. Она словно пыталась убедить и себя, и собеседницу, что всё под контролем, хотя внутренне чувствовала, как беспорядок вокруг начинает давить на неё.
Оксана Федоровна на мгновение задумалась, а затем тихо, почти незаметно, вышла из комнаты, чтобы проверить, как обстоят дела у внучек. В глубине квартиры девочки сидели на диване, полностью поглощённые просмотром мультфильма про Фиксиков, забыв обо всём на свете. Осознав, что дети в безопасности и заняты, она осторожно подошла к телевизору и выключила его, чтобы привлечь их внимание и напомнить о времени.
В этот момент в воздухе повисло напряжение — между желанием помочь и уважением к новому увлечению Ани, между заботой о порядке и необходимостью дать ей пространство. Оксана Федоровна понимала, что сейчас лучше не навязываться, но сердце её тревожно билось за внучек и за состояние квартиры.,Оксана Федоровна тихо пробралась к внучкам, которые увлечённо смотрели телевизор, и аккуратно выключила его, чтобы не спугнуть их внимание. В комнате воцарилась лёгкая тишина, только мерцание экрана исчезло, оставив за собой спокойствие.
— Знаешь, Аня, — сказала она мягко, глядя на внучек, — давай девочки лучше побудут у меня до возвращения Паши из командировки. Мне кажется, так им будет спокойнее и уютнее.
Она улыбнулась, стараясь передать свою заботу и тепло, ведь понимала, как важно сейчас поддержать внучек и дать им ощущение безопасности. Взгляд Оксаны Федоровны был наполнен нежностью и лёгкой тревогой, словно она хотела оградить их от любых забот и волнений, которые могли подстерегать в этот момент.
