— Да всё я решила! — бодро отрапортовала она. — Я продала её. Уже. Позавчера. Задаток получила, через неделю сделка.
Кристина резко вскинула голову.
— Что? — голос прозвучал как выстрел.
— А что такого? — совершенно невинно моргнула Людмила Сергеевна. — Ты ж сама говорила: одной жить тяжело, лучше быть ближе к семье. Ну вот я и решила: а чего тянуть? Всё равно жить будем вместе.
— Это… — Кристина встала. — Это… квартира — МОЯ. Понимаете? МО-Я. Подарок от родителей. И…
— Ну что ты начинаешь? — отмахнулась свекровь. — Мы ж семья. Или ты считаешь, что я тут… кто? Соседка? Понаехавшая?
Тут в дверях мелькнула та самая соседка — Тамара Ивановна. Глаза прищурены, губы поджаты.
— Ой, здрасте, здрасте… Я только посмотреть, может, мусор не вынесли. А вы тут… как, устроились? — сладко запела она, но глаза бегали по кухне, выискивая повод для сплетни.
— Устроились. — Людмила Сергеевна подняла подбородок. — Вот думаю: надо бы тут шторы сменить. Эти-то… ну, на любителя.
Кристина вцепилась пальцами в спинку стула. Стул жалобно скрипнул, будто тоже не хотел участвовать в этом балагане.
— Андрей… — она повернулась к мужу. — Ты это слышал?
— Ну, давайте спокойно… — Андрей начал массировать виски. — Мама… ну, может, мы всё-таки… пока… как-то…
— Ты что, Андрей? — перебила свекровь. — Ты же сын. Родной. А она кто? — она кивнула в сторону Кристины. — Ну да, жена. Но это… знаешь, как говорят… жёны приходят и уходят, а мать одна. Не так, что ли?
Тамара Ивановна с интересом вытянула шею, как страус на водопое.
Кристина медленно вдохнула. Потом медленно выдохнула. И почти спокойно сказала:
— Знаете что, Людмила Сергеевна… Пожалуй, я выйду. Проветрюсь. Чтобы… — она посмотрела на Андрея, — …не сказать лишнего. Пока.
Дверь хлопнула. Соседка ещё успела ловко прошмыгнуть обратно на лестничную клетку.
И только когда шаги Кристины затихли в подъезде, Людмила Сергеевна довольно сказала:
— Вот и правильно. Женщина должна думать, прежде чем говорить. Особенно — в доме мужа.
— Значит так, Андрей, — Кристина стояла посреди комнаты, уже без дрожи в голосе, с какой-то странной ясностью в глазах. — Сейчас ты меня очень внимательно слушаешь.
Он поправил ремень, как школьник перед родительским собранием. Людмила Сергеевна сидела на диване, нервно теребя в руках салфетку с бледно-синими ромашками.
— Я тебя люблю, — начала Кристина. — Или… любила. Неважно. Сейчас речь не об этом. Вопрос простой: ты выбрал. Ты сделал свой выбор.
— Крис, ну ты же понимаешь… — заискивающе начал Андрей. — Это мама… Она… ну, ты же видишь… ей тяжело… квартира… да ты не кипятись, мы всё уладим…
