Когда Марина рассказывала подругам, что муж изменился после обычного овощного рагу, все смеялись.
— Ты что, с ума сошла? — говорили. — Может, он просто влюбился?
Но Марина знала: что-то было не так. До знакомства с ней, той девчонкой из отдела маркетинга, Артём был обычным — не идеальным, но живым. Любил чай с вареньем, ругался на парковку под окнами, по субботам пили кофе на кухне в пижамах.
А потом была та командировка. И обед в кафе — как он потом обмолвился: «Она приготовила… рататуй, как в фильме». Смеялся. Но с тех пор — будто подменили.
Он стал говорить чужими словами. Гладко, как выучено. «Я достоин большего». «Ты не развиваешься». «Мне нужно пространство».
Он начал просыпаться раньше неё — он, сова — и делать зарядку под французский шансон. Начал мыть руки после каждого прикосновения. Стал пить белое вино, хотя всегда плевался от кислоты.
И когда Марина в очередной раз предложила посмотреть старый сериал, он отвернулся:
— Это уже не моё. Я… изменился.
Она стояла с кружкой в руках, и вдруг поняла: он не просто изменился. Его забрали. Как-то по-тихому. Без скандала. Через еду, через запах, через что-то, что поселилось внутри и выросло.
Однажды она нашла книгу у него в рюкзаке. Без обложки. Старые страницы. На полях — странные пометки на французском. Одну страницу она всё-таки перевела:
«Чтобы привязать, нужно накормить. Через вкус — в душу. Через специи — в кровь. Через вино — в сны.»
