В 2015 году Ольга Ивановна неожиданно снова появилась в их жизни.
— Мариночка, я давно хотела тебе сказать… — Ольга Ивановна присела на краешек стула в просторной квартире дочери, которую та снимала вместе с мужем и сыном. — Я чувствую себя виноватой за ту историю с квартирой. Я была неправа.
Марина скептически посмотрела на мать.
— И хочу загладить свою вину, — Ольга Ивановна протянула дочери папку с документами. — Вот, я хочу подарить вам с Серёжей участок земли. Двенадцать соток, хорошее место, рядом с озером. Вы можете построить там дачу.
Марина молча взяла папку, но открывать не стала.
— Мам, ты сейчас серьёзно? После того, что было?
Ольга Ивановна опустила глаза.
— Я была неправа, признаю. Но я хочу исправиться. Я становлюсь старше, и понимаю, как важна семья. Я не хочу, чтобы между нами была обида.
Марина сомневалась. Прошло семь лет с тех пор, как мать забрала у них практически готовую квартиру, но боль и обида остались.
— Я должна обсудить это с Сергеем, — наконец сказала она.
— Нет! Категорически нет! — Сергей даже слушать не хотел. — Я не собираюсь снова наступать на те же грабли. Сначала она подарит участок, мы построим дачу, а потом она скажет, что передумала, и всё заберёт себе? Нет уж!
— Но что, если она действительно раскаивается? — неуверенно спросила Марина.
— Раскаивается? — Сергей горько усмехнулся. — За семь лет она ни разу не извинилась, и вдруг такое прозрение? Не верю!
— Артёму уже пять, ему нужен свежий воздух летом…
— А деньги? Где мы возьмём деньги на строительство? Ты представляешь, сколько стоит построить дачу?
— У нас есть сбережения. И кредит можно взять небольшой.
— Опять кредит? — Сергей покачал головой. — Нет, я не согласен. Я не хочу снова рисковать.
— А если мы поставим условие? — вдруг сказала Марина. — Скажем ей, что согласимся взять участок, только если она оформит его полностью на нас? Официально, через регистрацию?
— Даже не знаю… А если она откажется?
— Значит, ты был прав, и она снова пыталась нас обмануть.
К удивлению супругов, Ольга Ивановна согласилась на их условие. Участок был официально оформлен на Марину, все документы были в порядке. Они начали строить дачу постепенно: сначала маленький домик, потом баню, беседку, разбили огород.
Ольга Ивановна приезжала иногда в гости, любовалась на внука, с которым почти не виделась до этого, привозила варенье и соленья. Отношения потихоньку налаживались, хотя Сергей всё равно оставался настороженным.
В 2018 году в семье родилась дочь, Алиса. Жизнь была хороша, и дача стала любимым местом отдыха для всей семьи. Они проводили там каждые выходные с мая по сентябрь, а летом жили постоянно. Сергей каждый год что-то достраивал, улучшал, облагораживал участок.
До 2023 года всё шло гладко.
— Вы не понимаете, мне нужно быть на свежем воздухе! Врачи сказали, что городской воздух мне противопоказан! — Ольга Ивановна сидела на диване в гостиной Марины и Сергея, нервно теребя край блузки.
— Мам, но у тебя же есть дом в деревне, — недоумевала Марина.
— Там топить нужно, а у меня руки уже не те, спина болит. А у вас на даче газовое отопление, всё удобно, — Ольга Ивановна вдруг закашлялась, схватившись за сердце. — И врачи говорят, мне осталось недолго…
Марина испуганно взглянула на мать.
— Что значит «недолго»? Что с тобой?
— Сердце, — прошептала Ольга Ивановна. — И давление. Мне нужен покой и свежий воздух. Вы бы могли отдать мне дачу, а я вам — квартиру в городе…
Сергей, молча слушавший разговор, наконец вмешался.
— Ольга Ивановна, вы же понимаете, что это невозможно? Мы потратили столько сил и денег на строительство дачи. К тому же, участок официально принадлежит Марине.
— Но я же мать! — возмутилась Ольга Ивановна. — Я ей этот участок подарила!
— И мы благодарны за это, — спокойно ответил Сергей. — Но дача — это наш дом. Мы не можем его просто так отдать.
— Значит, вы хотите, чтобы я умерла в городе? — голос Ольги Ивановны дрогнул. — Собственная дочь выгоняет умирающую мать на улицу!
Марина почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Мам, никто тебя не выгоняет. Ты можешь жить на даче летом, вместе с нами.
— Нет! — Ольга Ивановна встала, покачнувшись. — Мне нужно постоянно быть на свежем воздухе, а не только летом! И потом, что это за жизнь — в одном доме с зятем, который меня ненавидит?
— Я вас не ненавижу, — вздохнул Сергей. — Я просто хочу защитить свою семью.
— От родной матери? — Ольга Ивановна схватилась за сердце. — Боже, какая чёрная неблагодарность!
На этом разговор закончился, но не закончился конфликт.
Что это вообще такое? Почему с собственным детям вечно приходится доказывать, что у тебя болит, хотя бы выслушали! Или мать — значит, всегда лгунья? Как заставить детей поверить, если ты правда больна, и нуждаешься в их участии?
