Она достала телефон, показала фотографию — она сама, улыбающийся молодой мужчина и двое детей.
— Зачем тогда весь этот спектакль? Можно было просто пойти в полицию.
— С двадцатипятилетней давности преступлением? Без прямых улик? — Виктория покачала головой. — Нет, нам нужно его признание. И помочь его получить можете только вы.
— Да. Потому что теперь у вас есть мотив. И потому что вы знаете его лучше всех.
Наталья молчала, глядя в окно. Дождь закончился, и сквозь тучи пробивалось солнце. Где-то там, в офисе, сидит человек, которого она считала любовью всей своей жизни. Человек, способный хладнокровно спланировать убийство ради денег.
— Что нужно делать? — спросила она, не отрывая взгляда от окна.
Вечером того же дня Андрей наконец вернулся домой. Наталья ждала его в гостиной, сидя в любимом кресле.
— Наташа, — он замер в дверях. — Я пытался дозвониться…
— Присядь, — она указала на диван. — Нам нужно поговорить.
Он послушно сел, всё ещё держа в руках портфель.
— Я всё знаю, Андрей. Про Елену Савельеву. Про аварию. Про то, как ты забрал у неё патенты.
Он побледнел, но быстро взял себя в руки:
— Что за чушь? Это было двадцать пять лет назад. Обычная сделка…
— Вот как? — Наталья достала папку с фотографиями. — А это тоже часть обычной сделки?
Он долго смотрел на снимки. Потом тяжело вздохнул:
— Какая разница? — она горько усмехнулась. — Важно, что теперь я знаю, за кого вышла замуж. За человека, который ради денег готов на убийство.
— Я не хотел её убивать! — он вскочил. — Просто напугать, заставить согласиться на сделку… Я не знал, что водитель не рассчитает…
Наталья вздрогнула. Она надеялась, что Виктория ошибается. Что всё это ошибка, совпадение. Но вот он, стоит перед ней — её муж, отец их детей. И признаётся в попытке убийства так, словно речь о неудачной бизнес-стратегии.
— Как ты мог? — тихо спросила она.
— Ты не понимаешь! — он снова сел, подался вперёд. — Это были девяностые, другое время. Её патенты стоили миллионы, а она отказывалась продавать! Я должен был что-то сделать…
— Должен был убить человека?
— Она выжила! — он провёл рукой по лицу. — Слушай, давай просто забудем об этом. Это было давно, всё уже неважно…
— Неважно? — Наталья встала. — Двадцать пять лет я жила с убийцей, а ты говоришь — неважно?
В этот момент в дверях появилась Виктория. За её спиной стояли двое полицейских.
— Андрей Михайлович Соколов? — один из них шагнул вперёд. — Вы задержаны по подозрению в покушении на убийство. У нас есть ордер.
— Что?.. Наташа, что происходит?
Но Наталья уже поднималась по лестнице, не оглядываясь. Она слышала, как внизу зачитывают права, звякают наручники. Как Виктория говорит что-то об адвокате.
В спальне она достала заранее собранный чемодан. Марина ждала в машине — они договорились, что она поживёт у подруги первое время.
Выходя из дома, она на секунду задержалась у двери. Здесь прошла половина её жизни. Здесь выросли их дети, здесь были счастливые моменты…
Телефон завибрировал — сообщение от Марины: «Ты в порядке?»
«Буду, — ответила Наталья. — Со временем буду».
Она села в машину, и Марина тронулась с места. В зеркале заднего вида отражались мигалки полицейских машин.
— У тебя всё получилось, — тихо сказала Марина. — Он сознался.
— Да, — Наталья смотрела прямо перед собой. — Знаешь, что самое страшное? Я ведь любила его. По-настоящему любила. А он всё это время… — она замолчала, сглотнув комок в горле.
— Ты поступила правильно.
— Я знаю. Просто… тридцать лет жизни. Это не так просто выбросить.
— И не нужно выбрасывать, — Марина свернула на главную дорогу. — Просто прими как опыт. Как урок.
— Какой же урок, Мариша? Что нельзя верить людям?
— Нет, — подруга покачала головой. — Что никогда не поздно начать сначала. И что справедливость всё-таки существует. Пусть и приходит иногда спустя четверть века.
