– Лен, ну что ты начинаешь? – Олег устало потёр виски, бросив взгляд на заставленный посудой стол. – Они же просто в гости пришли. Пообедать. Что тут такого?
Елена сжала губы, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Она стояла у раковины, по локоть в мыльной пене, а за спиной гудела гостиная, полная голосов его сестёр, их мужей и детей. Снова. В третий раз за месяц. Без звонка, без предупреждения. Просто заявились, будто её кухня – это круглосуточная столовая, а она – шеф-повар на зарплате.
– Олег, – Елена старалась говорить спокойно, но голос дрожал, – я не против гостей. Но предупредить нельзя? Я три часа стояла у плиты, а они даже спасибо не сказали!
Он пожал плечами, будто её слова – это лёгкий ветерок, а не крик души.
– Они же семья, Лен. Мои сёстры. Не выгонять же их?
Елена отвернулась к раковине, яростно тёрла тарелку, будто могла стереть с неё всё своё раздражение. Семья. Это слово Олег произносил так, словно оно снимало с неё все права на собственный дом.
Их дом в пригороде был их гордостью. Двухэтажный, с просторной кухней, где пахло свежесваренным кофе по утрам, и верандой, где вечерами можно было слушать треск цикад. Они с Олегом пять лет копили на него, брали ипотеку, спорили о цвете обоев и расположении мебели. Елена мечтала, что это будет их убежище – место, где они с мужем и их шестилетним сыном Мишей будут строить свои воспоминания. Но вместо этого их дом стал магнитом для всей родни Олега.
Золовки – Света и Катя – жили неподалёку, в соседнем районе. Света, старшая, с двумя детьми и мужем, который вечно молчал, уткнувшись в телефон. Катя, младшая, с новым бойфрендом, который считал себя душой компании и громко шутил за столом. Они приходили без приглашения, обычно в выходные, с детьми, которые носились по дому, оставляя крошки на диване и отпечатки липких пальцев на стеклянных дверях.
– Мам, они опять мой конструктор сломали! – Миша влетел на кухню, его глаза блестели от обиды. – Я строил замок, а Ванька его пнул!
Елена вытерла руки о фартук и присела к сыну.
– Миш, иди к себе, я разберусь, – тихо сказала она, погладив его по голове.
Но разбираться она уже устала. Каждый визит золовок превращался в хаос. Света командовала, где поставить суп, Катя требовала чай с мятой, которой у Елены никогда не было. Дети ссорились, а их мужья и бойфренды сидели, как короли, ожидая, пока она подаст еду. Олег же сиял, словно радушный хозяин таверны, подливая гостям вино и рассказывая истории из детства.
– Они же ненадолго, – говорил он, когда Елена пыталась возразить. – Что тебе, жалко тарелки супа?
Но дело было не в супе. Дело было в том, что её дом перестал быть её домом.
Утро субботы началось с запаха блинчиков. Елена стояла у плиты, переворачивая золотистые кругляши, пока Миша сидел за столом, рисуя в альбоме. Ей нравилось это время – тихое, спокойное, когда дом был только их. Олег ещё спал, и Елена наслаждалась редкими минутами тишины, когда можно было просто дышать.
Но тишина длилась недолго. Звонок в дверь разорвал утреннюю идиллию, как нож – тонкую ткань. Елена замерла, сковородка в руке дрогнула.
– Мам, кто там? – Миша поднял голову от рисунка.
– Не знаю, – пробормотала она, уже чувствуя, как внутри закипает знакомое раздражение.
Она открыла дверь. На пороге стояла Света с двумя детьми – Ванькой и Лизой, за ней маячил её муж Игорь, держа в руках пакет с продуктами.
– Леночка, привет! – Света улыбнулась так, словно её ждали. – Мы тут мимо проезжали, решили заскочить. Ты же не против?
Елена сжала ручку двери. Мимо проезжали. В субботу утром. С пакетами.
– Свет, – начала она, стараясь держать голос ровным, – а позвонить нельзя было?
– Ой, да ладно тебе, – Света махнула рукой, протискиваясь в прихожую. – Мы же свои. Ванька, Лиза, разуйтесь, не пачкайте пол!
Елена посмотрела на Игоря, надеясь на хоть какую-то поддержку, но тот лишь буркнул что-то невнятное и прошёл в гостиную.
– Мам, они опять! – Миша подбежал к ней, сжимая альбом. – Скажут, что я плохо рисую!
– Всё будет хорошо, – шепнула Елена, но в её голосе не было уверенности.
Кухня быстро превратилась в поле боя. Света открывала холодильник, будто у себя дома, доставая йогурты для детей. Ванька и Лиза носились по гостиной, крича и сбивая подушки с дивана. Олег, разбуженный шумом, спустился вниз в пижаме, и его лицо тут же осветилось улыбкой.
– Светка, привет! – он обнял сестру. – Молодцы, что заехали! Лен, давай накроем на стол?
Елена почувствовала, как внутри всё сжалось.
– Олег, – тихо сказала она, отведя его в сторону, – я не планировала гостей. У меня блинчиков на всех не хватит.
– Да ладно, Лен, – он отмахнулся. – Сваришь что-нибудь ещё. У нас же картошка есть, мясо. Сделаешь пюре, котлеты. Ты же у меня мастерица!
Елена посмотрела на мужа, и в этот момент ей захотелось швырнуть сковородку на пол. Мастерица. Как будто она мечтала всю жизнь быть поваром для его родственников.
– Я не собираюсь готовить на всю ораву, – отрезала она. – Если они хотят есть, пусть сами что-нибудь принесут.
– Лен, не начинай. Это же мои сёстры. Семья.
– А я кто? – голос Елены дрогнул. – Прислуга?
Он открыл было рот, но тут из гостиной раздался крик Лизы:
– Мааам, Ванька меня толкнул!
Олег бросился разбираться, а Елена осталась стоять, чувствуя, как её дом снова ускользает из-под контроля.
К обеду приехала Катя. Конечно же, без предупреждения. Со своим новым бойфрендом Сашей, который тут же начал рассказывать анекдоты, от которых Елена только морщилась.
– Лен, у тебя оливки есть? – крикнула Катя из гостиной. – Саша без оливок салат не ест.
Елена, нарезая овощи, стиснула зубы. Оливки. Она даже не знала, есть ли у неё оливки. И почему она вообще должна об этом думать?
