Марина закрывает за собой дверь кухни и прислоняется к ней спиной, закрывая глаза. До вечера ещё далеко, а она уже чувствует себя чужой в собственном доме.
Второй день начинается с громкого звона посуды на кухне.
Марина, не успевшая даже причесаться, вбегает туда и застывает в дверях: Светлана Николаевна, уже полностью одетая и накрашенная, перебирает содержимое кухонных шкафчиков.
— О, Мариночка! — восклицает свекровь, доставая парадный сервиз. — А я тут подумала – почему бы нам не позвать сегодня Людмилу с Игорем? Они же совсем рядом живут. И тётю Валю с дядей Мишей. Устроим семейный ужин!
Марина чувствует, как земля уходит из-под ног. Она бросает взгляд на часы – десять утра. Чтобы приготовить ужин на восемь человек, ей придётся провести у плиты весь день.
— Светлана Николаевна, может не сегодня? — осторожно начинает она. — Я не успею…
— Успеешь, милая! — перебивает свекровь, продолжая расставлять тарелки. — Я тебе помогу советом. Вот у меня есть замечательный рецепт утки с яблоками. Правда, твоя духовка какая-то странная, но ничего, разберёмся.
Из гостиной доносится оглушительный звук телевизора. Валентин, развалившись на диване, переключает каналы, не обращая внимания на то, что звук прорезает всю квартиру.
Марина механически начинает доставать продукты из холодильника, когда в кухню заходит заспанный Олег.
— Доброе утро, — он целует мать в щёку и кивает жене. — Что за шум?
— Твоя мама решила устроить семейный ужин, — голос Марины дрожит от сдерживаемых эмоций. — На восемь человек.
— Ма, может не стоит? — неуверенно произносит Олег. — Марина устанет…
— Сынок, когда ещё вся семья соберётся? — Светлана Николаевна всплёскивает руками. — Я уже всем позвонила, они так обрадовались!
Марина с грохотом ставит кастрюлю на плиту. Олег вздрагивает, но ничего не говорит.
Спустя четыре часа, когда утка уже в духовке, а салаты почти готовы, Марина моет гору посуды.
Её руки покраснели от горячей воды, спина ноет, а в висках пульсирует от непрекращающегося шума телевизора. Валентин за это время успел съесть половину приготовленного салата, заявив, что «надо попробовать, не пересолила ли».
Вечером, когда она на минуту выходит на балкон глотнуть воздуха, за спиной появляется Олег.
— Марин, ты чего такая хмурая весь день?
Она медленно поворачивается к мужу, чувствуя, как внутри что-то ломается:
— Знаешь, Олег, мне надоело это всё, — её голос тихий, но в нём звенит сталь. — Я тут убиваюсь, готовлю, убираю, а они даже спасибо не скажут! Я что, прислуга в своём доме?
— Ну, они же не со зла, Марин, — Олег переминается с ноги на ногу. — Мама просто такая, ты же знаешь…
— Знаю, что ты никогда не скажешь им, чтобы они хоть немного считались со мной!
