Из комнаты доносится звонкий смех Светланы Николаевны и звук передвигаемой мебели – похоже, она решила переставить кресла «поудобнее». Марина сжимает перила балкона так, что белеют костяшки пальцев.
— Я больше не могу, Олег, — шепчет она. — Просто не могу.
Семейный обед в самом разгаре. Большая гостиная наполнена звоном столовых приборов и оживлённым гомоном разговоров.
Марина сидит во главе стола, механически накладывая салат в тарелки гостей. Её руки слегка дрожат, а на бледном лице проступают красные пятна.
Светлана Николаевна, сияя, рассказывает очередную историю о том, как правильно вести хозяйство:
— А вот у моей подруги Веры невестка такая чистюля! Каждый день полы моет, представляете? Вот это хозяйка!
Тётя Валя согласно кивает, искоса поглядывая на Марину. Валентин, развалившись на стуле, громко чавкает, уткнувшись в телефон. Олег неловко ёрзает на своём месте, избегая смотреть на жену.
Марина медленно опускает салатницу на стол. В комнате неожиданно становится очень тихо – словно все чувствуют, что сейчас произойдёт что-то важное. Она поднимает глаза и смотрит прямо на свекровь.
— Светлана Николаевна, — её голос дрожит, но с каждым словом становится твёрже. — Валентин. Я должна кое-что сказать.
Олег замирает с вилкой на полпути ко рту. Тётя Валя перестаёт жевать.
— Я понимаю, что вы привыкли быть в центре жизни Олега. Это нормально – вы его семья, — Марина делает глубокий вдох. — Но когда вы приезжаете, я чувствую себя служанкой в собственном доме. Вы переставляете вещи, критикуете мой быт, командуете, что и как мне делать…
— Мариночка, да мы же просто хотим помочь! — перебивает Светлана Николаевна, но Марина поднимает руку.
— Пожалуйста, дайте мне закончить, — её голос звенит от сдерживаемых эмоций. — Вы даже не спрашиваете моего мнения. Вчера вы пригласили гостей, не поинтересовавшись, смогу ли я приготовить ужин. Валентин включает телевизор на полную громкость, когда я работаю. Вы переставляете мои вещи, говорите об уборке так, будто я не умею её делать…
В комнате повисает тяжёлая тишина. Лицо Светланы Николаевны медленно заливается краской.
— Мы ведь не хотели тебя обидеть, Марина! — её голос звучит растерянно. — Просто у нас в семье всегда так было…
— Мама, — неожиданно вступает Олег, и все поворачиваются к нему. — Марина права.
Он встаёт и подходит к жене, кладя руку ей на плечо:
— Мы должны уважать её пространство и её правила. Это наш дом, и Марина делает для нас очень много, а мы действительно забываем её благодарить.
Валентин наконец отрывается от телефона, недоумённо глядя на брата. Тётя Валя и дядя Миша переглядываются.
