Среди знакомых и друзей Яна всегда выглядела безупречно — привлекательная, сдержанная, самодостаточная. Но под этой оболочкой годами копилась злость на Вадима. Она свято верила: именно он разрушил её мечты, поломал жизнь. А он и подозревать не мог, что все эти рассказы о её «страшных диагнозах» — выдумка. Всё, что знал Вадим, — это слова её матери о якобы бесплодии и тяжёлой беременности. На деле — спланированная интрига, хорошо разыгранная постановка, чтобы удержать его рядом.
Яна была далеко не наивной — наоборот, просчитанной до деталей. Мама снабдила её инструкциями: как себя вести, что говорить, а что намеренно умалчивать. Да, история с прерыванием беременности действительно была, но никаких серьёзных осложнений за ней не последовало. Просто в тот момент она не хотела становиться матерью. Ей были ближе развлечения: курорты, ночные тусовки, лёгкость бытия без детей и ответственности.
Жить с Вадимом было удобно — он обеспечивал, не жадничал, старался ради неё. Менять это на бессонные ночи и подгузники? Нет уж.
А вот сам Вадим всё чаще чувствовал, как будто оказался не в браке, а в чужом спектакле. Дом перестал быть пристанью, он всё больше работал или просто бродил по улицам, не спеша возвращаться. Женщины хоть и заглядывались на него, но ни одна не вызывала интереса. Он словно закрылся в панцирь. Единственное, что давало ему ощущение жизни — мотоцикл. Только когда он мчал по трассе, чувствуя, как воздух хлещет по лицу, он ощущал себя настоящим.
Но и байк начал покрываться пылью. Всё чаще он находил утешение в бутылке. Возвращался домой навеселе, падал на диван прямо в одежде, вырубался. Утро начиналось с раздражения и чувства пустоты. И каждый раз — заново. А Яна всё громче напоминала: «Ты угробил мне молодость».
Он и понятия не имел, что уже четвёртый месяц она крутит интрижку с его бизнес-партнёром. Да и сам давно ничего к ней не чувствовал. Даже не помнил, когда в последний раз прикасался к ней с желанием.
Однажды утром он вошёл на кухню — и замер. Яна сидела бледная.
— Ты чего такая? — нахмурился он.
— Не пойму… всё расплывается, тошнит. Наверное, креветки были тухлые. Я же говорила — не бери, а ты упросил…
Она не успела договорить — ноги подкосились, и она рухнула на пол.
Вадим, не теряя ни секунды, вызвал скорую, поднял её, пытался привести в чувство. Приехавший врач, осмотрев, сказал с серьёзным видом:
