В нотариальной конторе Марина провела почти три часа. Оформление документов, подписи, печати — всё это отнимало время, но она никуда не спешила. Телефон в сумке вибрировал не переставая. Сначала звонил Игорь, потом свекровь, потом снова Игорь. Марина не отвечала. Ей нужно было время подумать.
Когда все формальности были закончены, и ключи от бабушкиной квартиры лежали у неё в кармане, Марина решила сразу поехать туда. Квартира находилась в старом, но ухоженном доме сталинской постройки. Высокие потолки, широкие подоконники, на которых стояли засохшие герани в глиняных горшках.
Марина открыла дверь и замерла на пороге. Квартира словно ждала её. Старая мебель была накрыта чехлами, но сквозь них проглядывали знакомые очертания. Вот кресло, в котором бабушка любила вязать. Вот книжный шкаф с собранием сочинений классиков. А вот и фотографии на стене — вся семейная история в лицах.
Марина прошла в кухню, открыла окно. Свежий воздух ворвался в помещение, разгоняя запах пыли и старости. Она села за стол и наконец достала телефон. Двадцать три пропущенных вызова. Пятнадцать сообщений. Она открыла последнее от Игоря: «Мама говорит, что ты сошла с ума. Возвращайся немедленно, поговорим».
«Мама говорит». Эти два слова преследовали Марину все три года брака. Мама говорит, что борщ нужно варить иначе. Мама говорит, что эта работа тебе не подходит. Мама говорит, мама советует, мама считает…
Марина набрала ответ: «Я буду ночевать у подруги. Нам нужно серьёзно поговорить, но не при твоей матери. Завтра встретимся в кафе».
Ответ пришёл мгновенно: «Не глупи. Мама уехала. Приезжай домой».
Марина выключила телефон. Она знала, что свекровь никуда не уехала. Скорее всего, сидит сейчас в их квартире, строит планы, как «образумить» непокорную невестку. Но Марина не собиралась возвращаться. По крайней мере, не сегодня.
Она встала, прошлась по квартире ещё раз. В спальне обнаружила постельное бельё в комоде. Старое, но чистое, пахнущее лавандой. Бабушка всегда клала в бельё саше с сушёной лавандой. В ванной нашлись полотенца, в кухонном шкафу — пачка чая и банка с печеньем. Срок годности ещё не вышел.
Марина заварила чай, устроилась в бабушкином кресле. За окном темнело. Город зажигал огни. А она сидела в тишине и впервые за долгое время чувствовала себя дома.
Утром её разбудил настойчивый стук в дверь. Марина накинула халат, найденный в шкафу, и пошла открывать. На пороге стояли Игорь и его мать. У свекрови было такое лицо, словно она собралась на войну.
— Ага, вот ты где прячешься! — Галина Николаевна попыталась войти, но Марина загородила проход.
— Я не приглашала вас в гости.
— Что за глупости! Игорь, скажи своей жене, чтобы немедленно собиралась домой!
Игорь выглядел помятым и несчастным. Видно было, что мать не давала ему спать всю ночь, обрабатывая по своей программе.
— Марин, ну хватит уже. Пойдём домой, а?
— Игорь, я же написала — нам нужно поговорить. Вдвоём. Без твоей мамы.
— Что значит без меня? — возмутилась Галина Николаевна. — Я имею право знать, что происходит в семье моего сына!
Марина посмотрела на неё долгим взглядом. Потом перевела глаза на мужа.
— Игорь, ты сам пришёл или мама привела?
Он покраснел, отвёл глаза. Ответ был очевиден.
— Я жду тебя в кафе «Уют» на Садовой. В два часа дня. Один. Если придёшь с мамой, разговора не будет. И решение я приму без тебя.
Она закрыла дверь, не дожидаясь ответа. За дверью сразу началось громкое возмущение свекрови, потом звук удаляющихся шагов.
Марина прислонилась к двери. Сердце колотилось как бешеное. Она никогда раньше не позволяла себе так разговаривать со свекровью. Всегда уступала, соглашалась, терпела. А сейчас что-то изменилось. Может быть, дело было в этих стенах, хранящих память о бабушке — женщине, которая всю жизнь прожила по своим правилам и никому не позволяла собой командовать.
