– Ты не представляешь, – говорил я ей как-то, размахивая свежим журналом, – этот Петров опубликовал то, о чем я говорил еще год назад!
– Миш, может, тебе стоит самому начать публиковаться? – спрашивала Жанна, помешивала суп.
– Ты ничего не понимаешь! Это же целая система! Надо…
Надо было просто признать, что я не гений. Но куда проще было злиться на Жанну, на кафедру, на страну, которая «не ценит таланты».
День, когда она сказала про другого, выдался на редкость солнечным. Я как раз доказывал ей, что виноват в моих неудачах кто угодно – министерство, ректор, она сама, – только не я.
– Миша, – она вдруг перебила меня, – я встретила человека.
Тихо так сказала, будто боялась разбудить.
– Какого еще человека?
– Хорошего. Я люблю его.
Помню, громко рассмеялся. Искренне, от души.
– Ты что, в сорок лет влюбилась? Да ладно!
Но когда она подняла глаза, во мне что-то перевернулось. Я увидел ту самую девчонку с шоколадом на пальцах. Только теперь в ее взгляде не было восторга – одна усталость. – Прости меня. Ты же знаешь – я совсем не умею врать. Хочу развода.
После ее ухода квартира вдруг стала… громкой. Холодильник гудел, как самолет, капающий кран отбивал секунды, а по ночам скрипели половицы – будто дом вздыхал, оставшись без ее легких шагов.
Когда мама узнала, что Жанна ушла, она приехала ко мне, хотя уже с трудом ходила. Но узнав новость, приехала ко мне с сумкой продуктов.
– Так, – сказала она, с трудом переводя дыхание, – записывай.
И начала диктовать. Как варить суп (лук сначала обжарь, иначе будет горчить). Как отличать свежую курицу, как стирать вещи и гладить рубашки.
– Мам, да я не ребенок!
– Именно что ребенок, – кашляла она. – Жанна тебя двадцать лет нянчила, а теперь кто будет?
Однажды Жанна позвонила. Мама взяла трубку:
– Ну что, довольна? Бросила его, как ненужную вещь!
Потом бросила трубку и расплакалась – кажется, впервые в жизни. «Сама виновата, – сказала вроде сама себе, но так, чтобы я услышал. – Научила его только брать. А отдавать – нет».
Мама умерла через год. На похоронах Жанна стояла рядом, держала меня за руку:
– Миш, может, переедешь к нам ненадолго? – шепнула она.
Я знал, что ее избранник не решился уйти из семьи и они с Дашкой живут вдвоем. Хотел бы я вернуться к ним? Может быть. Но в тот момент покачал головой. Кто-то должен был поливать мамины фиалки.
