Санька с матерью жили бедно и голодно.
Мать шила вещи на заказ.
А больше перешивала из старья
Кто молока принесёт, кто масла, а кто яиц. Иногда даже сахар перепадал Саньке, или «Дунькина радость», конфеты такие.
Хотя так тогда почти все жили, ну может немного получше было тем, у кого имелись отцы. Пришедшие с войны мужики были больные искалеченные. редко кто здоровым вернулся. Была Санькина мать инвалидка, одна нога короче другой. Ходила она с костылями, а как ей иначе-то, ведь та, короткая нога-то совсем нерабочая была.
А болела она собака, на погоду, нога-то.
Санька тогда мазал её тройным одеколоном, и растирал. Спрашивая у мамки не полегчало ли.
И мамка говорила, что да, полегчало.
Он тогда закутывал материну ногу в старую простыню, сверху старую же фуфайку и баюкал её, как ребёнка.
Все так жили, можно сказать Санька с матерью-то ещё и получше некоторых. Уж тепло в их домишке было всегда, и дрова и уголь государство выделяло исправно. Мамка -то инвалид была
И картошка была, сажали весной мать с Санькой два мешка сморщенной, коричневой картошки, с большими молочного цвета ростками, похожими на длинных, белых червей.
А осенью накапывали по десять мешков, а то и больше.
Два мешка оставляли в ямке на семена, закрывая её всем, чем можно, навалив сверху на тряпьё доски, накидав старой, серой соломы. Дождавшись когда придёт зима, накидывали и утрамбовывали сверху снег.
Таким образом, сохраняли картошку для посадки весной.
А остальное ели, меняли на муку и соль, и даже на мясо.
Огород копал сам Санька.
Ну ещё Леший помогал, это сосед, старик, но крепкий.
Мамка ему чинила одежду, кормила, давала картошки и пускала раз в месяц в баню помыться, больше он не хотел. Говорил что и так чист, да красив.
А ещё Леший Саньке тайну доверил, страшную. Но Санька ему не верит, а иногда хотелось бы, чтобы это была правда. Но Леший приказал хранить ту тайну.
Сказал он, будто является родным отцом его, Санькиной матери. Боится признаться, думает, прогонит Галина его, а Санька думает, что мать наоборот рада будет.
Ведь свою мать, Санькину бабку, схоронила Галя ещё до рождения Саньки. Это в её честь назвала его мама. Бабушку Александра Ильинична звали.
А как одна осталась, кто-то и позарился на инвалидку, лицом-то она пригожая была. Не красавица конечно, но приятная.
Говорят жил какой-то мужчина, целый месяц у Гали, а потом сгинул. Вскоре и Санька народился.
Вот и думает Санька, бабки нет, отца у него нет, а ну как мамка помрёт, тут хоть родной дедушка рядом будет. Но матери ничего не говорит, Леший не велел.
Так-то он хороший. В огороде, он всё помогает, вон и ограду починил, и туалет новый сколотил, скамейку вкопал. И Саньку учит работе, а ещё говорит, чтобы он Санька учился.
Странные вещи говорит Леший, будто он, Санька, знатного роду будет, вот как те господа на картинках. Смешной какой. Всех господ в антанту после Революции отправили, это все знают.
А учится он и так учится, даже в войну учились. Семён Семёныч, старенький директор их школы, его на войну не взяли, он их учил всему.
И говорил, что помните главное, вы люди. Советские люди, свободные граждане свободной страны, никому не подчиняйтесь чужому, ни перед кем голову не склоняйте.
Это потом уже Санька понял, он их так готовил на всякий случай, если вдруг фашисты придут к власти…
Вот так и жили Санька с мамкой, да с дедом Лешим по соседству.
Санька с Вовкой и Петькой бегали на рынок, тибрили всё, что под руку попало, у барыг конечно же. Меняли, продавали, крутились, варились в этом котле.
Играли в пристеночек, дрались с зареченскими, и мечтали, что когда вырастут, купят себе пальто, как у Фимы Гвоздя, белый шарф, штиблеты двух цветов и шляпу.
Фима Гвоздь мечта девушек и кумир мальчишек.
Фима вор, все это знали.
Но никто, никогда не сдаст Фиму, а укроют и проводят безопасными тропами.
