Лида ехала осторожно, боясь растрясти свой беременный живот.
Как хорошо, что Андрей научил её водить машину.
Что делать? Прав то нет, вроде бы и ехала тихонько, просто не дождалась бы она скорую, рожать дома пришлось бы точно, а так осталось вот, за угол повернуть, а там ещё немного… — Инспектор Данилюк ваши документы, пожалуйста.
— Нет документов, рожаю я, — шепчет Лида
— Что? Что вы сказали? Выйдите из машины!
— Не могу, воды отошли, вон за поворотом больница, я туда еду…
— Кротов! Кротов! — кричит обескураженный Данилюк своему напарнику, который заполнят какие-то бумаги, — бегом сюда, быстро!
Кротов ничего не понимая таращит глаза
— Бегом, в машину, скажи по рации, ай. Короче я в роддом!
— Рожать я, б… подвинуться сможете?
Лида отрицательно качает головой.
— Ай, что делать. Если я вас выведу и посажу сбоку?
— Господи, да как же вы уместились, то? Так, осторожнее. Давайте.
Подошёл удивлённый Кротов
-Ну не я же, ё-моё, Кротов, помоги.
Кротов бестолково суетился, когда Данилюк помог согнувшейся Лиде выйти из-за руля, Кротов во все глаза уставился на сиденье где растеклась большая лужа.
— Костян, она того, это… написала.
Усадив, а вернее уложив Лиду сбоку от себя, Данилюк быстро, оттолкнув Кротова, содрал накидку с водительского сиденья, вытер им лужу, кинул накидку назад.
— Прыгай в машину, поезжай в перёд, бегом.
Кротов полез на заднее сиденье Лидиной, а точнее Андреевой машины.
-Да куда ты, ты чё? В нашу машину, включи сирену и вперёд.
— Аааа, — Кротов отошёл и побежал в машину. По дороге попросив диспетчера позвонить в роддом. Везут роженицу, мокрую.
— Воды отошли? — спросила диспетчер
— Не знаю, мокрая вся, везде лужи.
Диспетчер поняла всё правильно и позвонила в роддом.
Когда они подъезжали, уже наготове были врачи, медсёстры и санитары.
Слава богу, успела, подумала Лида.
— Спасибо вам…товарищ Данилюк… Костя…
— Ага, хорошо что вы меня остановили, ой, ой, ой, — закричала Лида.
Она вся выгнулась и закричала.
Костя застыл столбом.
— Рожает, закричала женщина — врач,— быстро все сюда.
Всё происходило как во сне, товарищ Данилюк Костя, двадцати трёх лет от роду, сидел и смотрел большими глазами на корчующуюся женщину. Вот она повернула голову, и смотрит на него огромными чёрными глазами.
А он вдруг, поддавшись какому-то порыву, отодвинул кресло и взял её за руку.
Она с благодарностью, как ему показалось, вцепилась в его руку.
Костя старался никуда не смотреть, кроме как в глаза женщины.
