— Мама просто хочет, чтобы в нашей семье всё было по справедливости!
— По справедливости? — Полина встала ему навстречу. — А что справедливого в том, чтобы отнять у меня единственное, что оставила бабушка?
— Никто ничего не отнимает! Просто квартира должна быть оформлена на главу семьи!
— На главу семьи? — Полина усмехнулась. — А кто это? Ты, который не может принять ни одного решения без мамочки? Или твоя мать, которая командует тобой, как марионеткой?
— Не смей оскорблять мою мать!
— А она смеет оскорблять память моей бабушки?
Максим открыл рот и закрыл. Аргументов не было. Были только эмоции и привычка всегда быть на стороне матери.
— Если ты не перепишешь квартиру, я… я уйду к маме, — наконец выдавил он.
Полина посмотрела на него долгим взглядом. На мужчину, за которого вышла замуж три года назад. Которого любила. Или думала, что любила. Сейчас перед ней стоял чужой человек. Маменькин сынок, неспособный защитить жену от нападок собственной матери.
— Уходи, — тихо сказала она.
— Что? — Максим явно не ожидал такого ответа.
— Я сказала — уходи. К маме. Она будет рада.
— Абсолютно. Собирай вещи и уходи. Квартира моя, ты сам это постоянно подчёркиваешь. Так что будь добр — освободи её.
Максим стоял, хлопая глазами. Сценарий пошёл не по плану. Он должен был пригрозить, она должна была испугаться, сдаться, подчиниться. Как всегда.
— Полина, не глупи…
— Я не глуплю. Я приняла решение. Либо ты принимаешь тот факт, что квартира — моя, и прекращаешь этот цирк вместе с мамой. Либо уходишь. Выбирай.
Максим постоял ещё минуту, потом развернулся и вышел из комнаты. Через полчаса он ушёл с небольшой сумкой. Полина знала — он вернётся. Через день, через два. Татьяна пришлёт его обратно с новым планом атаки.
Но Полина ошиблась. На следующий день пришла не Максим, а сама Татьяна. И не одна. С ней был мужчина в строгом костюме.
— Это Виктор Павлович, адвокат, — представила его свекровь. — Он специализируется на семейном праве. Полина, давайте решим вопрос цивилизованно.
— Какой вопрос? — Полина не пригласила их войти, разговор шёл на пороге.
— Вопрос справедливого раздела имущества в семье, — вступил адвокат. — Ваш супруг имеет определённые права…
— Мой супруг съехал от меня вчера по собственному желанию.
— Временная размолвка не отменяет его прав, — парировал адвокат. — Более того, если вы проживали в этой квартире совместно, вели общее хозяйство…
— Квартира получена мной в наследство. Это моя личная собственность, не подлежащая разделу.
— Вы подкованы. Но есть нюансы. Например, если ваш супруг вкладывал средства в ремонт, улучшение жилищных условий…
— Он не вкладывал. Ремонт делала моя бабушка за свои деньги пять лет назад.
— А коммунальные платежи? Покупка мебели?
— Коммуналку платили пополам. Мебель вся бабушкина.
Адвокат нахмурился. Татьяна дёрнула его за рукав.
— Ну скажите же ей! Что муж имеет право!
— Боюсь, в данной ситуации… Наследство, полученное одним из супругов, является его личной собственностью.
— Но это же несправедливо! — взвилась Татьяна.
— Это закон, — отрезала Полина и закрыла дверь.
Следующую неделю была тишина. Максим не появлялся, не звонил. Татьяна тоже исчезла. Полина начала думать, что всё закончилось. Она даже начала наслаждаться одиночеством. Квартира, полная бабушкиных вещей, воспоминаний, тепла, обнимала её, как родной дом.
На восьмой день позвонил Максим.
— Полина, нам надо поговорить.
— Не по телефону. Встретимся?
Они встретились в кафе. Максим выглядел помятым, небритым. Видно, мамина забота не шла ему на пользу.
— Я хочу вернуться, — начал он без предисловий.
— И готов принять твои условия. Квартира остаётся твоей.
Полина подняла брови. Это было неожиданно.
— Мама… мама согласна.
Это была ложь, и они оба это знали. Но Полина решила дослушать.
— Я понял, что был неправ. Семья важнее имущества.
