— Опять двадцать пять! — раздражённо бросил муж. — Какая разница? Мы же не чужие друг другу!
— Дело не в этом, — попыталась объяснить Татьяна. — Я хочу сама решать, как распорядиться квартирой. Может, сдавать её и получать дополнительный доход. Или продать и вложить деньги во что-то другое.
— Продать? — Андрей побагровел. — Ты хочешь продать трёхкомнатную квартиру в центре? Да ты с ума сошла!
— Нет, это наше решение! — повысил голос муж. — Мы семья! И мама права — ты ведёшь себя как эгоистка!
Татьяна отложила нож, которым резала овощи, и повернулась к мужу.
— Знаешь что? Если я такая эгоистка, может, мне стоит переехать в дедушкину квартиру одной?
— Что за глупости? — опешил Андрей.
— Никаких глупостей. Поживу там неделю-другую. Приведу квартиру в порядок, разберу дедушкины вещи. А мы с тобой немного отдохнём друг от друга.
Андрей молча развернулся и ушёл в комнату. Хлопнула дверь. Из соседней комнаты снова послышались причитания Галины Петровны.
На следующее утро Татьяна собрала самое необходимое и уехала. Квартира деда встретила её тишиной и запахом старых книг. Татьяна прошлась по комнатам, вспоминая, как приезжала сюда в детстве.
Первые дни прошли в уборке и разборе вещей. Татьяна наслаждалась одиночеством и тишиной. Никто не указывал, что готовить на ужин. Никто не критиковал её выбор одежды. Никто не включал телевизор на полную громкость с утра пораньше.
На четвёртый день раздался звонок в дверь. На пороге стояла Галина Петровна с большой сумкой.
— Танечка, миленькая! — расплылась в улыбке свекровь. — Как же ты тут одна? Небось, есть нечего, порядка никакого!
Не дожидаясь приглашения, женщина прошла в квартиру.
— Ой, какой ужас! — всплеснула руками Галина Петровна, оглядывая прихожую. — Эти обои нужно срочно менять! И линолеум тоже! Всё старое, обшарпанное!
— Мне нравится, — сухо сказала Татьяна. — Это память о дедушке.
— Память — это хорошо, — кивнула свекровь. — Но жить-то в нормальных условиях надо! Ладно, я тебе помогу. Сейчас приготовлю обед, а потом составим план ремонта.
— Спасибо, не нужно, — твёрдо сказала невестка. — Я справляюсь.
— Да что ты! Какая же невестка откажется от помощи свекрови? Мы же семья!
Это слово — «семья» — уже начинало вызывать у Татьяны нервную дрожь.
— Галина Петровна, я приехала сюда, чтобы побыть одна. Разобраться в своих чувствах и мыслях.
— А что разбираться? — удивилась свекровь. — Всё же ясно! Ты обиделась на Андрюшу и решила его проучить. Но хватит уже дуться! Мальчик страдает!
«Мальчику» было тридцать два года, но для Галины Петровны сын навсегда остался ребёнком.
— Я не дуюсь, — терпеливо объяснила Татьяна. — Просто хочу понять, готова ли я продолжать жить так, как жила последние годы.
— То есть как это? — насторожилась свекровь.
— Когда каждое моё решение оспаривается. Когда я не могу распоряжаться даже своим наследством. Когда меня называют эгоисткой за желание иметь личное пространство.
Галина Петровна села на стул в прихожей и театрально схватилась за сердце.
— Ой, плохо мне! Таблетки! Воды!
Татьяна принесла стакан воды. Свекровь сделала несколько глотков и укоризненно посмотрела на невестку.
— До чего же ты бессердечная! Довела пожилого человека!
— Галина Петровна, вам пятьдесят восемь лет. Какой пожилой человек?
— А что, только в восемьдесят можно болеть? — возмутилась свекровь. — У меня давление! Суставы! Всю жизнь на вас с Андрюшей положила, а вы вот как!
Татьяна устало вздохнула.
