— Как-то это всё… подленько! – поморщился Виталий — А самое ужасное, что мы на людях – идеальная семья. Все именно так про нас и думают. Мы недавно годовщину отмечали, Рит, так ты не представляешь, что нам говорили. Я улыбался, а сам чувствовал себя… голым королём, мать его. Долбанным голым королём!
— То есть, на людях она не срывается, не истерит, и страхов своих нелепых не озвучивает, так?
Виталий попытался вспомнить. Нет, а чего там вспоминать? Конечно, всё так и есть! Жена ведёт себя на людях совершенно нормально. Они всегда с Алиной считались безупречной семьей. Ни разу не повысили голос друг на друга. Улыбались. При родителях, при друзьях. В кино, в кафе. В магазинах. В Пашкином детском саду, а потом в школе. Все и всегда считали, что их семья – образцовая. Тут только до Виталика дошло, что и Пашка ведь ни разу ничем себя не выдал.
— Слушай… мы словно играем для всех какой-то спектакль. И даже Павлик. Но это страшно! Если узнают о том, что у нас жена-шизоид, а муж – ходит налево – это ведь страшно.
— Страшно то, что она способна вести себя адекватно. Но дома, почему-то, ведет себя иначе. Больше похоже не на болезнь, Виталь. А на распущенность. Что же касается твоего страха, что кто-то что-то узнает – это просто зависимость от общественного мнения. Это норма. Все так живут. Или, почти все.
Виталий задумался о том, больна жена, или распускается дома, только минут на пять. А потом забыл, потому что Ритка полезла его жалеть – обнимать, целовать. Он отвлекся, конечно. А потом и вовсе забыл.
И надо ж было такому случиться, что именно в этот день, выходя от Риты, Виталий столкнулся на лестничной площадке с Ульяной, женой друга и коллеги Бориса. Рита поцеловала его, и он вышел из квартиры. Спиной. Дверь закрылась, Виталий собрался спускаться по лестнице – второй этаж, — как вдруг услышал за спиной:
— Ага! Я так и знала.
Он аж подпрыгнул от неожиданности. Повернулся и глупо спросил:
— Ульяна? А ты что тут делаешь?
— У меня тут живёт… ну, неважно.
— Тоже любовник? – невесело усмехнулся Виталий.
— Да не дождетесь! Мастер по эпиляции у меня тут. Выхожу, и на тебе. Красота какая. Говорила я Борьке, нету у вас никакого идеального брака. Картинка одна, да и та лубочная.
Ульяна гордо задрала нос и шагнула мимо Виталия.
— Что, коленки затряслись? Да не волнуйся ты так! Я не собираюсь болтать.
— Не в том дело. Просто я устал молчать. Я должен поговорить с кем-то, кто знает Алину. Должен. Я больше не могу!
Ульяне показалось, что он сейчас заплачет.
— Ты чего, Виталик. – она взяла его за локоть и потрясла. – Ты правда плакать, что ли, собрался? Что такое случилось?
Они пошли к нему в машину и долго разговаривали. Виталий рассказал всё. Ульяна потрясённо молчала.
— Чёрт! – он ударил кулаком по рулю. – Я так старался, чтобы это не вылезло наружу.
— Почему, Виталя? Человек – не Бог. Он не может справиться со всем в одиночку. Надо было хотя бы родителям рассказать!
— Что ты! – испугался он. – Родителей я точно втягивать не буду. Ты прости меня, Ульяна, за то, что вывалил на тебя всё это. И спасибо, что выслушала.
— Но это же не может всё дальше продолжаться?!
Виталий только рукой махнул.
— Виталий, а что за девушка у тебя тут? Ты её любишь?
— Да просто девушка. – пожал он плечами. – В магазине познакомились. Мне с ней спокойно. И хорошо. А люблю я Алину. Знаешь, как я её добивался? Она и смотреть на меня сначала не хотела. Я её со школы люблю. Просто… просто я не могу больше с ней, с такой. И уйти не могу. Ладно, Ульяна… мне ехать пора.
Ульяна сидела, из машины не выходила.
— Тебя подвезти? – предположил Виталий.
— Подвези. Домой. – кивнула она.
Когда они подъехали к дому Ульяны и Бориса, она чуть не силой затащила Виталия к ним домой.
— Да зачем? – отпирался он. – Ну мне правда надо ехать!
— Есть у меня одна идея. Идём, идём. Тебе понравится. Но Борьку нужно посвятить! А то он нам потом устроит.
Когда Ульяна вкратце рассказала потрясённому супругу историю Виталия, а потом изложила мужчинам свой план, он не понравился никому. Ни Борису. Ни Витале. И если эмоции Бори, в принципе, были понятны, то Виталий вдруг распереживался за супругу:
— Если ты такое выкинешь, Алина точно спятит. И уже ничего потом с ней не сделаешь.
— А так спятишь ты. Рано или поздно. Ты о себе не думаешь, так о Пашке хоть подумай!
— Вообще… она права. Хоть мне всё это и не нравится. Но попробовать надо. – сказал Боря.
