— Вам нужен корректор! — заявила она сходу. — За сочинение — пять, но вот за грамотность — три с двумя минусами! Беру эту должность на себя, если напишете про коврового вора!
— Вор, который ворует коврики! У меня уже три пропало, нужно вывести негодяя на чистую воду! Я думаю, что это Катька, она всегда мои ковры хвалила, вот от зависти и тащит!
Из подъезда слышались голоса. Валентин заглянул за спину Любови Андреевны и увидел несколько человек, стоящих в очереди со своими новостями. Люди кричали наперебой:
— Напишите о Светке! Она мать-одиночка, не может работу найти!
— А у меня кошка окотилась, помогите котят раздать!
— Давайте бороться с курением на лестнице! Игнат этот со своими друзьями уже весь подъезд прокурил, а у меня астма!
Валентин был в ступоре. Такого ажиотажа он никак не ожидал. Ему всего-то хотелось избавиться от шума сверху, а теперь весь общедомовой чат перетекал в газету.
Новый номер был сверстан и оформлен уже более профессионально: текст вычитан, добавились карикатуры от старого художника на пенсии дяди Мити. Похабные анекдоты Иваныча занимали теперь половину страницы, их разбавляли гороскоп от Айнуры из тринадцатой квартиры и кулинарная колонка тёти Риты из восьмой. В конце очередного выпуска Валентин вновь продавал резину, которую никто до сих пор даже не посмотрел. Но это было и неважно.
— Ваша газета такая же желтая, как зубы у Любови Андреевны! — Екатерина бросила номер «ГАВа» в лицо Валентину.
— О чём вы? — потребовал объяснений редактор, выйдя в коридор и встав обеими ногами на коврик, чтобы его случайно не утащила истеричная соседка.
— Я ничего не ворую! Особенно коврики! Она мне мстит за то, что я яйца на Пасху не крашу. Какая-то повернутая. Говорит, что я безбожница, и теперь все грехи на меня вешает, а вы, как и все журналюги, только ищете повод для заголовка! Больше мне газеты свои не приноси́те!
Она порвала газету на кучу маленьких кусочков и бросила в воздух. Вот так Валентин потерял своего первого читателя, и даже опровержение с заголовком «Коврик раздора» не вернуло Екатерину.
Теперь всю новую информацию приходилось хорошенько фильтровать. Люди без конца обвиняли друг друга и требовали от редактора действий. Находились даже те, кто пытался подкупить Валентина и оплатить заказную статью. Кто рыбку красную принесет, кто — настойку сливовую домашнюю.
— Ты только напиши, что Верка — распутница, а я тебе потом еще и пельменей самолепных занесу, — ворковала Светлана, чей муж ушёл от неё к соседке.
Она, правда, не уточняла, что сама изменяла бывшему супругу в браке, на чём в итоге и попалась. Главным для неё было то, чтобы статья вышла «правильная».
Постепенно «ГАВ» заполонили реклама, слухи и домыслы. В потоке информации стало трудно отсекать реальные проблемы от выдуманных, и люди начинали злиться. Появились первые рецензии и отрицательные отзывы. Корректор тайком меняла содержание статей, добавляя в них неуместный политический подтекст, основанный на её личном мнении. Наконец Валентину начали угрожать, и он решил прекратить публиковаться.
