― Парашют?! ― Душнилов почувствовал неприятный холодок в груди.
― Ну да, я мастер спорта по прыжкам, каждую субботу как штык! Или как штопор, хе-хе-хе, ― с кухни раздался ехидный смех, и Душнилов почувствовал, как уже и горло засаднило. ― Вчера ведь погода такая была отвратительная, ― спокойно рассуждала женщина, гремя посудой, ― дождина лил весь вечер.
― Вечер?! Вы прыгаете по вечерам? В дождь? А чего парашют такой маленький?! Я думал, они больше!
― Так это запасной, у основного стропы запутались, пришлось отрезать.
После этих её слов что-то тяжелое и звонкое грохнулось на кухне так, что ваза на тумбочке подпрыгнула.
― Что случилось?! Вы в порядке?! ― вбежал взбаламученный хранитель на кухню.
― Всё хорошо, это моя кольчуга со стены свалилась, анкерные болты опять не выдержали, ― помешивая что-то у плиты, ответила Огурцова. ― Я в клуб хожу ― «Тевтонский крест», мы там реконструкцию всяких средневековых боёв проводим: на мечах бьёмся, булавах, на конях скачем, ― рассказывала Огурцова так обыденно, словно речь шла о кружке́ книголюбов.
― Какой еще «Тевтонский крест»? Какие булавы?! Вам семьдесят один год, вы должны сидеть дома и смотреть на обои! Кхм, прошу прощения, в телевизор, гулять возле подъезда, сажать рассаду на подоконнике.
― Я окошко открою, душно как-то стало, ― Огурцова подошла к окну и повернула ручку. ― Кстати, рассада у меня есть, сейчас как раз её и готовлю. Вам халапеньо или чили? ― поднесла к столу сковороду с жареными перцами Огурцова.
Антон поморщился, глядя на нехитрое блюдо, и уже хотел было отказаться, но понял, что теряет доверие клиента.
Огурцова поделила содержимое сковороды на две порции и, разлив по стопкам чачу, принялась с аппетитом уплетать перцы.
Антон поднес к зубам насаженный на вилку маленький перчик и осторожно надкусил. Ему мгновенно вспомнилась командировка в Ад, где их кормили раскаленными углями. Глаза и нос моментально потекли.
― Ну как вам? ― заботливо спросила Огурцова и слегка пригубила из стопки. ― Знаете, говорят, хороший перец жжёт дважды.
От этих слов хранитель совсем позеленел лицом, а Огурцова продолжала:
― Но у меня почему-то они какие-то слабенькие всегда, солнца, видимо, не хватает. Попробуйте чачу, я сама гоню.
Антон не мог больше сдерживаться, он схватил со стола стопку чачи, но вовремя остановился. Достаточно было нюхнуть и лишиться всех волос в носу, чтобы понять, что рисковать не стоит.
― Вы не боитесь язвы? ― спросил, всё ещё истекая слезами, Душнилов.
― Так она у меня была! ― радостно заявила Галина. ― Я как прижигать начала перцами, так теперь хоть гвозди закидывай, всё переварится! Добавки будете?
― Нет, спасибо, ― расстегнул галстук хранитель, чувствуя, как задыхается.
― Ох, как много времени, ― встревоженно взглянула Огурцова на часы. ― Вы знаете, мне нужно уходить, у меня в два часа бассейн.
― Прекрасно! ― обрадовался Антон. ― Бассейн ― это замечательно, столько пользы для сердца, спины, легких! Можно я с вами схожу? Хочу тоже записаться!
― Конечно! Буду рада!
Хранитель и его клиентка вышли на улицу, где их тут же окружила толпа каких-то суетливых людей, что без конца толкались между собой, дрались и прыгали под ноги Галине, пытаясь заговорить с ней, перебивая друг друга, но та не обращала на них никакого внимания.
― Добрый день, Галина Петровна! Простите, у нас сейчас такие условия страхования, просто сказка, только подпишите! Ваши родственники не буду знать бед, для вас лучшие бонусы! А что, если завтра вас хватит приступ? А если Альцгеймер нагрянет? Вы давно сдавали кровь на сахар? ― перебивали друг друга назойливые людишки.
