В тот вечер они так и не поговорили. Но Анна уже всё поняла. Женская интуиция? Нет, простая наблюдательность. Новый одеколон, частое бритьё, задержки на работе… Классика жанра, как говорится.
А потом была эта заправка. Анна возвращалась с работы другой дорогой — в их бухгалтерии намечался аудит, и она засиделась допоздна с отчётами. Решила срезать путь и поехала через промзону. И тут увидела знакомую машину у заправки.
Михаил стоял у окошка кассы и улыбался. Той самой улыбкой, которой когда-то, тридцать три года назад, улыбался ей в кабинете черчения. Молодая оператор за стойкой что-то оживлённо рассказывала, размахивая руками. Яркая, с модной стрижкой и живыми глазами.
— Ну что ж, — пробормотала Анна, проезжая мимо. — По крайней мере, у него хороший вкус.
На работе тоже начали замечать перемены. Людмила Николаевна из бухгалтерии первая забила тревогу:
— Анечка, ты видела? Твой-то ишь, как павлин вырядился! Костюм новый, туфли лаковые! И причёску другую сделал!
— Да что вы говорите? — деланно удивилась Анна. — Надо же, а я и не заметила.
— И это ты, его жена? — заморгала Николаевна. — Тут что-то нечисто, я тебе говорю!
— Конечно нечисто, — спокойно ответила Анна. — В его возрасте такие перемены бывают только по двум причинам: или влюбился, или к доктору пора, кукушечку проверить. Будем надеяться, что первое.
— Анечка! — ахнула Николаевна. — Да как же ты так можешь? Тридцать лет вместе!
— Тридцать три, — поправила Анна. — И да. Иногда полезно встряхнуть устоявшуюся жизнь. А то как в том анекдоте — живём с мужем душа в душу, только скучно — хоть разводись!
Вечером того же дня она решила провести разведку:
— Миша, а давай на следующей неделе в отпуск съездим? В Турцию, например. Или в Египет. Ты же давно хотел пирамиды посмотреть.
— Не могу, — он даже не поднял глаз от телефона, в который увлечённо что-то печатал. — Проект…
— А, ну да, перекрытия, — кивнула Анна. — Сложные?
— Очень, — с облегчением подтвердил он.
— И как зовут эти перекрытия? Алиса?
Михаил застыл с телефоном в руках:
— Миша, ну ты как маленький, честное слово, — Анна покачала головой. — Я же бухгалтер. У меня все твои чеки с заправки. Пять кофе в день? Серьёзно? У тебя же давление. И потом, ты правда думал, что никто не заметит, как главный инженер каждый день заезжает на одну и ту же заправку? У тебя же служебная карта на все заправки города действует…
Следующим вечером муж снова задерживался.
— Мам, ты что-то скрываешь, — сказала Катя во время очередного видеозвонка. — У тебя глаза хитрые.
— С чего ты взяла? — улыбнулась Анна.
— Мам, я же тебя знаю. Что случилось? Папа что ли что-то натворил?
— Потому что ты слишком спокойная. Обычно, когда всё хорошо, ты жалуешься на его носки по всей квартире и на то, что он опять забыл купить молоко. А сейчас ты прям светишься.
— Доченька, — Анна посмотрела в камеру. — А ты знаешь, что иногда конец чего-то старого — это начало чего-то нового?
— Мам, — Катя нахмурилась. — Что происходит?
— Твой папа влюбился.
— В коромысле, дочь. Ну влюбился, с кем не бывает. В девушку с заправки. Ей двадцать семь, она яркая, красивая и очень энергичная.
— Мама… — Катя явно не знала, что сказать. — А ты… как ты?
— А я записалась на сальсу.
— На танцы, доченька. Знаешь, я тут подумала — может, правда пора что-то менять? Вот твой папа решился на перемены, хоть и таким своеобразным способом. А я что, хуже?
— Мам, — Катя помолчала. — А ты уверена, что это… правильно?
— А что правильно, солнышко? Тридцать три года жить по расписанию? Знаешь, я тут недавно пересматривала наши старые фотографии. И знаешь, что я поняла? Я не помню, когда в последний раз делала что-то для себя. Всё время было некогда — то ты маленькая, то работа, то быт… А сейчас… Сейчас у меня наконец-то появилось время подумать о себе.
