Всё началось, как обычно, буднично и незаметно. Среда. Яркое весеннее солнце вяло скользило по пыльным окнам кухни. Электрочайник привычно булькал, а скатерть была снова измазана вареньем. Пальцы сами по себе размазывали липкое пятно — то ли мёд, то ли смородина, — я даже не заметила, как на столе выросла лужица сладких воспоминаний.
В этот день я почему-то особенно остро ощущала одиночество. Нет, не то чтобы совсем одна… Соседи, внуки иногда забегают. Просто сын снова позвонил коротко и как будто по делу — «Привет, как дела, всё нормально? Ладно, перезвоню потом».
Но этот раз был другим. Он позвонил вечером, когда уже совсем стемнело, — прямо перед сном, между сериалом и чтением. Перебрасывал что-то про работу вполголоса, я уже готова была повесить трубку — и тут вдруг, почти между прочим:
— Мам, я тебе подарок купил к дню рождения! Только… ну, в общем, с твоей карты. Надеюсь, ты не против.
Долгая пауза. Как удар кулаком по столу — неожиданно и… смешно? Что я тогда почувствовала? Сначала — удивление. Потом горячую волну, растоптавшую все слова.
— С моей карты, Саш? — переспросила я, будто проверяя свой слух.
— Ну, мам… Тебе ведь для себя не жалко, правда? Я подумал — это же для тебя. А я не успел со своей всё оформить…
На секунду стало обидно. А потом… вдруг разозлилась! Смешно, правда? Что тут такого страшного? И в то же время — как-то щемяще, неприятно, — будто тебе дарят цветы, которые срезали у тебя же на клумбе. Подарок, но не сюрприз. Забота, но с налётом лени. Или привычки?
Я не сказала ни слова. Просто села на край кровати, опустила ноги на холодный паркет. Подумала: «Вот они, мои мальчики. Всё по-простецки, всё через голову, через “мам, ты же поймёшь”. И ничего не скажи — ты ведь мама».
— Да, Саша, конечно… Спасибо. Давай, пока.
Он повесил трубку. Я долго смотрела на синий огонёк телефона. Было обидно — и почему-то тепло.
До сих пор не знаю, кому этот подарок нужен был больше: мне или ему…
Но вот интересно — стоит только поставить кружку на стол, как мысли начинают разрастаться, как ползучий хмель по забору. Сидела я ночью, слышала, как часы на кухне тикают, и вспоминала… Господи, сколько же у Сашки с этими “мам, ты не против”, “мам, одолжи”… Сорок лет человеку, а всё бегает ко мне, как мальчишка с разбитой коленкой.
Конечно, я понимаю — времена непростые. Зарплаты — одна бумажка, траты — воз и маленькая тележка. Кто я такая, чтобы жалеть три тысячи на подарочную коробку, тем более если для меня же… Но почему-то было обидно именно за этот момент простоты. За эту “само собой разумеется”, за отсутствие даже капельки старания удивить.
