Денис молчал, теребя ремешок сумки.
— Понятно, — кивнула Настя. — ПРОВАЛИВАЙ. И передай своей любовнице — пусть не рассчитывает получить от меня хоть что-то.
— Настя, мы же не враги…
— Ты прав. Враги — это те, кто когда-то были друзьями. А вы для меня теперь просто чужие люди.
Марина Юрьевна пыталась дозвониться дочери целую неделю, но та сбрасывала вызовы. Тогда она решилась приехать лично. Стояла под дверью и звонила в звонок.
— Настя, открой дверь! Нам необходимо поговорить!
— Уходи! Мне не о чём с тобой разговаривать!
— Я твоя мать! У нас есть что обсудить!
— Ты мне больше никто! — Настя рывком распахнула дверь. Марина Юрьевна стояла на пороге в новом дорогом пальто, с аккуратно уложенными волосами. — Какая из тебя мать? Которая спит с мужем собственной дочери?
— Мы любим друг друга! — мать зашла в прихожую. — Ты должна это принять и понять!
— Понять? — Настя отступила в комнату. — Что именно я должна понять? Что ты специально всё это подстроила?
— Ничего я не подстраивала! Любовь пришла сама!
— Да? А обмен квартирами? Твои советы повременить с детьми? Постоянные разговоры с Денисом, когда меня не было дома?
— Я просто помогала вам! Была рядом в трудный период!
— Ты была рядом с моим мужем в постели! — закричала Настя.
— Он уже не твой муж! — огрызнулась мать. — Теперь он мой! Мы поженились три дня назад!
— Знаешь что, Марина Юрьевна? — голос дочери стал очень тихим. — Живите, где хотите. Только не появляйся больше в моей жизни. Никогда.
— Настя, не говори глупости. Что бы ни случилось, мы всё равно родственники!
— Были родственниками. Теперь ты для меня чужой человек.
— Как ты можешь так говорить с матерью?
Марина хлопнула дверью. Через месяц Настя узнала от соседки Тамары Зубовой подробности их с Денисом семейной жизни.
— Представляешь, Настенька? — щебетала пожилая женщина, встретив Настю у подъезда. — Твой Денис-то какой довольный ходит — словно миллион выиграл!
— Пусть радуются, — равнодушно ответила Настя.
— Да как же так можно! Мать с зятем! Это же грех какой!
— Их дело, Тамара Петровна.
— Но ты же не можешь просто так оставить! Что люди скажут?
— Пусть говорят что хотят. Меня это больше не касается.
Звонок в дверь прервал размеренное течение вечера. Настя отложила книгу и неторопливо направилась к прихожей. За месяц, прошедший после развода, она успела привыкнуть к тишине и покою собственного дома — дома, который теперь принадлежал только ей.
На пороге стояла мать в новом платье цвета морской волны, с идеально уложенными локонами и макияжем. Мать всегда умела производить впечатление, но сейчас в её взгляде читалось что-то хищное, напряжённое.
— Настя, нам нужно поговорить, — произнесла она, не дожидаясь приглашения войти.
— О чём? — Настя осталась стоять в дверном проёме, не собираясь пропускать незваную мать.
Марина выпрямилась, словно готовясь к атаке:
— Верни мне мою квартиру.
— Что? Повтори-ка ещё раз?
— Вот эту трёшку. Это моя квартира, я там прожила двадцать лет! Обустраивала каждый уголок, выбирала каждую лампочку!
Настя медленно покачала головой:
— Ты сама подарила её. Дарственная оформлена у нотариуса, документы в полном порядке.
— Документы — это бумажки! — Марина Юрьевна сделала шаг вперёд. — Но я твоя мать! Разве это ничего не значит? Как ты можешь выставить родную мать на улицу?
Настя почувствовала, как в груди разгорается знакомое пламя злости. Она всё ещё помнила тот ужасный день, когда застала мать в постели со своим мужем.
— Как я могу? — медленно повторила она. — А как ты могла спать с моим мужем?
— Бывшим мужем! — выкрикнула Марина, и в её голосе прозвучали истерические нотки. — Теперь Денис мой муж! Мы расписались на прошлой неделе!
— Поздравляю, — сухо отозвалась дочь. — И живите счастливо в своей ипотечной квартире. Кстати, об этом…
— Что «об этом»? — мать насторожилась.
Настя помедлила секунду, потом махнула рукой:
— Да ничего особенного. Просто интересно, как вы справляетесь с платежами. Денис же теперь не работает в той фирме… Слышала, его сократили месяц назад.
Лицо Марины Юрьевны побледнело:
— Откуда ты… Это неважно! Мы найдём выход! А пока верни мне то, что по праву принадлежит мне!
— УХОДИ, Марина, — спокойно произнесла Настя. — И больше не приходи сюда. Тебе здесь не место.
— Ты ещё пожалеешь об этом! — закричала мать, размахивая сумочкой. — Такая эгоистичная! Такая чёрствая!
— Я эгоистичная? — Настя рассмеялась, и смех этот прозвучал звонко и горько. — Это говорит женщина, которая увела мужа у собственной дочери? Которая разрушила мою семью?
— Он сам ко мне пришёл! — выпалила мать. — Жаловался, что ты холодная, что не понимаешь его! Я просто утешила его!
— ВСЁ, ладно ПРОВАЛИВАЙ! — сказала и тут же вытолкнула мать за порог.
Она закрыла дверь и прислушалась к звуку удаляющихся каблуков. Потом прошла в гостиную, села в любимое кресло и взяла в руки книгу.
Странное дело — она ожидала испытать боль, сожаление, может быть, даже вину. Но вместо этого испытывала что-то похожее на облегчение.
За окном начинал темнеть осенний вечер. Настя включила настольную лампу, открыла книгу на закладке и улыбнулась.
На следующий день после разговора с матерью Настя встретилась с риэлтором Павлом Середой в его офисе. Мужчина внимательными серыми глазами изучал документы, которые она принесла.
— Павел Николаевич, мне нужно срочно продать две квартиры, — начала Настя, стараясь говорить спокойно.
— Две? — удивился риэлтор, поднимая взгляд от бумаг. — Какие именно?
— Трёхкомнатную в центре и двухкомнатную в ипотеке.
Павел Николаевич откинулся в кресле, сцепив пальцы.
— Ипотечную можно продать только с согласия банка. Покупатель должен будет переоформить кредит на себя или погасить его полностью. Процедура непростая, документооборот займёт время.
— Это не проблема, — решительно ответила Настя. — Главное — быстро.
— А можно узнать причину такой спешки? — деликатно поинтересовался риэлтор. — Возможно, есть другие варианты решения вашей ситуации?
Настя помолчала, глядя в окно на оживлённую улицу.
— Мне нужно кардинально изменить жизнь. Уехать отсюда как можно дальше.
— Понятно, — кивнул Павел Николаевич, не настаивая на подробностях. — Могу найти покупателей за неделю-две, если повезёт. Но при такой спешке придётся снизить цену процентов на десять, а то и больше.
— Согласна. Действуйте.
— Хорошо. Оставьте мне все документы, я начну работать уже сегодня. С трёшкой будет проще — там свободная продажа.
