Кому достанется двушка в Медведково, или почему бывшие свекрови живут дольше врагов.
— Твоя мамаша вообще в курсе, что моё имущество — не её зона ответственности? Нет? Тогда передай: пусть помолчит в тряпочку, — с раздражением бросила Кира, втыкая нож в деревянную доску. Огурец с хрустом разлетелся на половинки.
— Не ори, — спокойно ответил Стас, даже не поднимая глаз от телефона. — Она просто спросила, когда ты съедешь. — Съеду? — Кира засмеялась так, будто укусила лимон. — Я, между прочим, тут по суду прописана. И квартира эта оформлена в браке. Так что пусть твоей маме таблеточки от давления выдают по рецепту, а не фантазии.
На кухне пахло чесноком, свежим базиликом и подгоревшей жизнью. Маленькая двушка в панельке на Белозёрской улице давно превратилась в поле брани. Они с мужем уже почти год как «в разводе», но разъехаться не получалось. Суд признал квартиру совместно нажитой, но продать её Стас отказывался наотрез. Говорил, мол, это «дом моей юности». На что Кира язвительно отвечала: — Дом твоей мамы. А ты — просто мальчик при ней на правах аренды.
Ирония в том, что когда-то Кира сама настояла на этом браке. Десять лет назад, в разгар нежности, она закрыла глаза на всё: на свекровь с гипертрофированным контролем, на бесхребетного Стаса, на отсутствие ремонта и денег. Любила. Глупо, безнадёжно, как любят в двадцать семь, когда кажется — он просто устал, просто сейчас сложно, просто потом будет лучше.
Но «потом» оказалось хуже.
Сначала мама Стаса переклеила обои в их спальне без согласия. Потом стала убирать у них дома «по настроению» и оставлять после себя контейнеры с котлетами и замечания в духе: — Кирочка, ты же женщина, неужели не видишь, что пыль на шкафу лежит слоями?
Кира один раз даже не выдержала. Сказала: — Если пыль мешает, можно не приходить.
На что мама Стаса обиженно ответила: — Я просто хотела помочь. А ты как чужая.
С тех пор всё шло под откос. Ругались они сначала по мелочам: кто выбросил пустой тюбик от пасты, кто не вытер плиту. Потом стали расходиться в крупном: Кира хотела переехать, Стас — остаться. Она мечтала о ребёнке, он — о PlayStation. А потом случился Марк.
Марк был бывший. Вернулся из ниоткуда, внезапно, как снег в апреле. Написал в WhatsApp: «Я в городе. Долго был в командировке. Хочешь кофе?»
— Кофе — это что, уже измена? — шепеляво прошипел Стас, заглянув в её телефон. — Если ты в браке, но спишь на диване и с мамой советуешься чаще, чем со мной, то кофе — это акт отчаяния, а не измена, — парировала Кира.
