Семья считала, что Марина обязана в первую очередь помочь Ольге встать на ноги и закрыть текущие долги. Но Ольга почему-то избегала называть точную сумму, отмахиваясь небрежным жестом.
— Да ерунда это, Марин, пятьсот тысяч всего. Ну, может, чуть больше. Разве это деньги при таком наследстве?
— Чуть больше — это сколько? — настаивала Марина.
— Ну… может, семьсот. Или восемьсот. Я точно не считала, мелочи!
📖 Также читайте — У вас нет внука. Вы же настаивали на аборте, помните?
Давление усиливалось с каждым днём. Валентина Ивановна с утра до вечера рассказывала страшные истории о должниках, которых калечили коллекторы.
— Вот соседка тётя Клава рассказывала, одному парню руки поломали за сто тысяч долга! — причитала она, вытирая глаза платком. — А у Олечки в десять раз больше! Представляешь, что с моей девочкой сделают эти бандиты?
— Но Валентина Ивановна, Ольга же сама говорила, что долгов немного…
— Она от меня скрывает, чтобы не расстраивать! Материнским сердцем ощущаю — беда над дочкой нависла!
Ольга возвращалась от Кати в подавленном состоянии, а несколько раз даже выпившей. Она специально напивалась, чтобы вызвать жалость у семьи и усилить давление на Марину.
— Мне звонили какие-то люди, — шептала она, качаясь на стуле. — Говорят, что времени мало осталось. Что будут меры принимать…
— Какие меры? — пугалась Марина.
— Не знаю… Они не объясняют… Просто говорят: готовь деньги или пожалеешь…
К квартире начали приходить подозрительные мужчины в спортивных костюмах, интересующиеся, когда будет погашен долг. Ольга наняла их через знакомых, чтобы создать видимость серьёзной угрозы.
— Вы к кому? — спрашивала их Марина, выходя к домофону.
— К Ольге Игоревне. Передайте ей — Андрей из компании звонил. Вопрос созрел.
— Она поймёт. Время не резиновое.
Игорь ежедневно проводил с женой воспитательные беседы, прохаживаясь по комнате:
— Марина, ты же понимаешь. Деньги приходят и уходят, а родные люди остаются. Мать всю жизнь на нас потратила, а сестра может пострадать из-за твоего эгоизма!
— Но Игорь, может, стоит сначала разобраться, сколько именно Ольга должна?
— Какая разница сколько?! Главное, что должна! И эти бандиты её покалечить могут! А ты тут торгуешься как базарная торговка!
Он искренне верил, что жена должна подчиниться семейным интересам, как это делала его мать всю жизнь.
Марина ощущала себя загнанной в угол. С одной стороны было желание помочь близким, с другой — понимание того, что деньги быстро испарятся, а деловые способности Ольги оставляли желать лучшего. Она видела, как свекровь годами потакала дочери, внушив ей иллюзию лёгкого успеха.
Переломный момент наступил, когда Марина застала семейный совет в гостиной. Дверь была приоткрыта, и она услышала голос мужа:
— Значит, так. Ольгиным долгам выделяем миллион — пусть закроется полностью. Матери на ремонт пятьсот тысяч, мне на автосервис полтора миллиона. Оставшееся в депозит под проценты.
— А Марина согласится? — осторожно спросила Валентина Ивановна.
— А что тут согласовывать? — резко ответил Игорь. — Я глава семьи, мне виднее, как распорядиться деньгами. У женщин с финансами всегда проблемы, они эмоционально решения принимают. Марина слишком мягкотелая для таких вопросов.
— Она ещё про отдельную квартиру заговорит. Видели бы вы, как она вчера каталоги недвижимости разглядывала! Совсем обнаглела.
— Никаких отдельных квартир! — жёстко сказал Игорь. — И вообще, откуда у неё такие запросы? До замужества на съемной жила, а теперь принцессой себя возомнила.
— Игорь прав, — поддержала Валентина Ивановна. — Мы её в семью приняли, дом открыли, а она неблагодарностью отвечает. Это просто неприлично.
— Да ладно вам, — неожиданно вступилась Ольга. — Может, и правда пора им отдельно пожить? Молодая семья всё-таки.
— Ольга, не неси чепуху! — возмутился Игорь. — Ты вон тоже замуж выскочила в восемнадцать лет, и где результат? Два развода и долги по уши! А всё потому, что матери рядом не было, чтобы поправить тебе мозги.
В тот момент Марина поняла — муж выбрал не её, а привычный семейный уклад, где её мнение ничего не значило. Она бесшумно отступила от двери, осознавая горькую истину.
На следующий день она поехала к дедушке Игнату — единственному родственнику, который всегда её поддерживал.
— Дедуля, помоги сохранить наследство тёти. Я боюсь, что деньги просто растратят на ерунду.
Восьмидесятилетний Игнат внимательно выслушал внучку и задумчиво кивнул:
— Правильно боишься, золотце. В этой семейке тебя за человека не считают. Слышал я, как твой муженёк в магазине хвастался, какой автосервис откроет на твои деньги. Даже не на семейные, заметь, а именно на твои.
— Что же делать, дедушка?
— Оформим дарственную на моё имя, а потом решим, что делать дальше, — мудро произнёс старик. — Посмотрим, как они себя поведут, когда поймут, что халявы не будет.
Когда Марина объявила семье о решении отказаться от наследства в пользу дедушки Игната, разразился настоящий скандал.
— Ты предательница! — кричала Валентина Ивановна. — Мы тебя как родную приняли, стол накрывали, бельё стирали, а ты нож в спину всадила! Это же эгоизм чистой воды! Неблагодарная змея!
— Никого не предавала. Это моё наследство, и я имею право распорядиться им по своему, — усмотрению спокойно ответила Марина.
— Твоё?! — взвизгнула свекровь. — А кто тебя кормил все эти годы? Кто крышу над головой давал? Думаешь, это всё бесплатно?
— Я работала и приносила зарплату в семью. И за коммунальные услуги тоже платила свою долю.
— Какую долю?! — заорал подоспевший Игорь. — Ты жрала наш хлеб и спала под нашей крышей! А теперь корысть проявляешь!
Под предательством он понимал нежелание Марины жертвовать собой ради семейных интересов.
Игорь не разговаривал с женой несколько дней, демонстративно хлопая дверями и бросая злобные взгляды. Его бесило, что она посмела принять самостоятельное решение, не считаясь с его авторитетом главы семьи.
— Думаешь, без тебя пропаду? — процедил он сквозь зубы, когда молчание стало невыносимым. — Таких, как ты, на каждом углу полно. Серых мышек без царя в голове.
— Возможно, — ровно ответила Марина. — Тогда проблем у тебя не будет.
Только Ольга неожиданно отнеслась к новости спокойно, даже с каким-то облегчением.
— Знаешь что, Марина, — сказала она тихо, когда они остались наедине, — может, оно и к лучшему. Эта история с наследством показала нас не с лучшей стороны. Мы ведь даже не спросили, чего ты сама хочешь.
