Марина всегда мечтала о большой семье. Мать воспитывала её одну после развода с отцом, и детство прошло в постоянном ожидании — когда же в доме появятся голоса братьев или сестёр. Замужество с Игорем, у которого была сестра, казалось подарком судьбы. Наконец-то она обретёт ту семейную теплоту, которой так не хватало в юности.
В трёхкомнатной квартире жили свекровь Валентина Ивановна, её дочь Ольга двадцати девяти лет и молодожёны. Поначалу атмосфера царила тёплая — свекровь обучала семейным рецептам, делилась историями, показывала старые альбомы. Валентина Ивановна хотела передать невестке семейные традиции, сделать её полноценной частью их маленького мира.
— Маринушка, видишь, как я заправляю борщ сметаной? — показывала свекровь, старательно размешивая белые разводы в красном супе. — Это секрет нашей семьи. Моя бабушка научила, теперь и тебя учу.
— Я запомню обязательно, — отвечала Марина, старательно записывая пропорции в блокнот.
— И вот этот альбом — наша семейная реликвия. Здесь Игорёк в песочнице, а вот Олечка на выпускном в детском саду.
Тёплые вечера проходили за просмотром фотографий и рассказами о детстве мужа. Марина впитывала каждое слово, радуясь, что наконец стала частью настоящей семьи.
Но постепенно идиллия рассеялась. Ольга, закончившая три курса менеджмента и два курса предпринимательства, мечтала стать такой же успешной, как Анжела Захарова — известная в городе бизнес-леди, владелица сети магазинов. Всё свободное время Ольга проводила у подруги Кати, чей интернет-магазин косметики процветал. Каждую неделю она приходила к матери с просьбами о займе, обещая, что вот-вот её новый бизнес взлетит.
— Мамочка, дай ещё пятьдесят тысяч, — просила Ольга, целуя Валентину Ивановну в щёку. — Катя говорит, что партия корейской косметики просто улетит с прилавков!
— Дочка, но ведь на прошлой неделе я уже давала тебе сорок тысяч на крем с улитками…
— Мам, ну ты же видишь, какие возможности открываются! Захарова тоже не сразу империю построила. Я скоро всё верну с процентами!
Валентина Ивановна неизменно доставала кошелёк, хотя видно было, как это её изматывает. Она боялась разочаровать дочь, боялась, что та останется ни с чем. В её понимании материнская любовь измерялась готовностью жертвовать ради детских амбиций.
— Олечка у нас золотая, — говорила свекровь Марине. — Образованная, красивая. Просто время её ещё не пришло.
— Конечно, — соглашалась Марина, хотя уже тогда понимала, что у Ольги есть талант только тратить чужие деньги.
Звонок от нотариуса Петра Викторовича перевернул жизнь Марины.
— Добрый день, это Марина Викторовна Кольцова? — прозвучал в трубке официальный голос.
— Пётр Викторович Семёнов, нотариус. У меня для вас важная информация. Ваша тётя Евгения Николаевна скончалась шесть месяцев назад и оставила завещание на ваше имя.
Марина замерла. Тётя Евгения… Они не общались пятнадцать лет после того скандала, когда родители обвинили сестру матери в попытке «переманить» племянницу дорогими подарками. Мать запретила Марине общаться с тёткой, считая её влияние вредным.
— Простите, а что именно она завещала? — осторожно спросила Марина.
— Дом в Сосновке, автомобиль «Тойота Королла» и пять миллионов рублей на банковских счетах. Также небольшая коллекция антикварных украшений.
— Вы уверены, что это не ошибка?
— Абсолютно. В тексте завещания чётко указаны ваши паспортные данные и адрес проживания. Тётя очень подробно всё оформила.
Марина опустилась на стул. Тётя Евгения всю жизнь работала главным заместителем директора мебельной фабрики, жила скромно, копила деньги и вкладывала их в недвижимость. Она готовилась к старости, мечтала оставить что-то значимое после себя. Детей у неё не было — муж погиб в автокатастрофе, когда они только планировали завести ребёнка, а повторно замуж она так и не вышла.
Даже после скандала с родителями Марина втихую навещала тётку до своего замужества. Евгения всегда говорила: «Помни, малышка, деньги — это свобода выбора».
— Когда мне нужно подъехать за документами? — спросила Марина.
— Завтра после обеда будет удобно? Принесите паспорт.
Узнав о наследстве, семья мужа пришла в неистовый восторг. Валентина Ивановна тут же начала строить планы, расхаживая по кухне и размахивая руками.
— Боже мой, Маринушка, какое счастье! Наконец-то можно отремонтировать ванную! А то эта плитка уже двадцать лет как треснула. И на юг съездим, в Анапу, я так давно мечтала! А Олечке поможем с долгами, бедняжка совсем замучилась!
Она искренне считала, что наследство невестки автоматически становится семейным капиталом. В её системе ценностей так и должно было быть.
— Но это же моё наследство, — робко заметила Марина.
— Дочка, а разве мы не одна семья? Разве твоё не наше? — удивилась свекровь. — В нашем роду женщины всегда мужьям и семье служили!
Ольга с энтузиазмом рассказывала о новых бизнес-проектах, потирая руки от предвкушения:
— Марин, я изучила рынок доставки здоровой еды! Катя говорит, это сейчас супер востребовано. Вложим триста тысяч в стартап, через полгода получим миллион! А ещё хочу открыть студию маникюра — Анжела Захарова именно так начинала!
— Ольга, а если не получится? — осторожно поинтересовалась Марина.
— Что значит не получится? — возмутилась Ольга. — У меня же образование есть! Три курса менеджмента! И связи у Кати отличные!
Игорь мечтал о смене своей десятилетней «Лады» на подержанный «Форд» и открытии автосервиса с другом.
— Марин, представляешь, какие возможности! — горячо говорил он жене. — Сначала купим оборудование, потом помещение арендуем. Серёга уже всё просчитал — за год окупится!
— А ты хотя бы бизнес-план видел этот?
— Зачем мне бизнес-план? Серёга всю жизнь с машинами возится, он знает толк!
Все говорили о наследстве как о семейном капитале, который нужно грамотно распределить между нуждами домочадцев. Марина слушала эти разговоры с растущим недоумением — когда это её деньги стали общими?
— А может, мы с тобой отдельную квартиру купим? — робко предложила она мужу.
— Зачем?! — искренне удивился Игорь. — У нас и так хорошо. Лучше маме поможем и Ольге. Она же в долгах по уши сидит!
Валентина Ивановна сразу нахмурилась и поджала губы:
— Отдельная квартира? А что, мы тебе мешаем?
