Когда Марина Юрьева впервые услышала крик своего сына, её глаза наполнились слезами счастья. Но уже через несколько минут радость сменилась замешательством. Врачи переглянулись, акушерка замерла, а Игорь, стоявший у кровати, отступил на шаг, словно увидел привидение.
— Это шутка? — произнёс он хрипло. — Что это значит, Марина?
Ребёнок был темнокожим. Не смуглым, как после отпуска на море, а по-настоящему — с шоколадным оттенком кожи, черными кудрями и тёмными глазами. В палате повисла тишина. Марина растерянно прижимала малыша к груди, не веря, что мир вокруг рушится в тот самый момент, когда она должна была быть счастливейшей женщиной на свете. Через два дня Игорь исчез.
Он не кричал, не устраивал скандалов. Просто молча собрал вещи, посмотрел на жену взглядом, в котором смешались обида, злость и отчаяние, и сказал одно:
Марина осталась одна — с новорождённым сыном и непониманием, откуда в её жизни взялся этот кошмар. Мать пыталась утешить:
— Доченька, может, это ошибка природы… Гены, знаешь, странная штука.
Но как могла ошибка разрушить семью, где было столько любви?
Соседи не замедлили с реакцией. В маленьком провинциальном городке тайны не живут долго. На лавочке у подъезда старушки обсуждали её имя с особым наслаждением.
— Видала, у Юрьевой ребёнок чёрненький родился? — шептала одна. — А муж-то белый, как сметана!
— Слыхала я, у них на заводе какой-то француз работает. Тоже смуглый, может, с ним и…
Слухи расползались, как ядовитый дым. Марина старалась не выходить из дома. Каждый взгляд казался обвиняющим, каждый шёпот — издевательством. Даже подруги перестали звонить. Только соседка Люба приносила молоко и хлеб, жалея женщину, которую город уже осудил.
— Не бери в голову, Мариш. Люди злые. Главное — малыш здоров.
Но сердце Марины разрывалось от тревоги. Игорь не появлялся, не звонил, не отвечал на сообщения. Она знала, что он способен на порыв, но не верила, что он мог бросить собственного сына.
Однажды вечером к ней постучали. На пороге стоял мужчина лет сорока с темной кожей и мягкой улыбкой.
— Простите, вы Марина Юрьева? Меня зовут Фабьен. Я работаю на заводе, где трудился ваш муж. Я слышал… неприятные разговоры. Хотел объяснить: между нами ничего не было.
Марина растерялась. Его голос был глубоким, с легким французским акцентом, глаза — честные и усталые. Она вдруг поняла, что перед ней человек, которого город сделал врагом, не зная ничего о нём. На следующий день Марина пошла с ребёнком в поликлинику. Возвращаясь, она услышала за спиной быстрые шаги. Кто-то схватил её за сумку. Она вскрикнула, прижимая малыша. Нападавший грубо толкнул её, и она упала на землю. Последнее, что она успела увидеть, — тень, мелькнувшую мимо, и чьи-то сильные руки, подхватившие её сына.
Очнулась она в больнице. Сын был жив. И, к её удивлению, рядом сидел Фабьен. Он нашёл её на дороге, отвёз в больницу, спас ребёнка.
— Почему вы помогаете мне? — спросила она, не скрывая слёз.
— Потому что я знаю, каково это — когда тебе никто не верит, — тихо ответил он. Через неделю Игорь появился на пороге палаты. Вид у него был измученный, глаза красные.
— Я… я всё обдумал, — сказал он глухо. — Мне нужна правда.
Марина рассказала всё: и про слухи, и про нападение, и про Фабьена. Муж молчал, потом сжал кулаки.
— Значит, ты и его защищаешь…
Он ушёл снова, не дождавшись объяснений. Марина заплакала — от бессилия. Через несколько дней в палату вошла медсестра.
— Марина Юрьевна, вас просят в лабораторию. Ваш ребёнок участвует в генетическом исследовании.
— Каком ещё исследовании? — удивилась она.
— Это инициатива врачей. Хотят проверить редкие мутации.
