— Игорь! Неужели ты выберешь её, а не родную мать?
Он остановился в дверях и обернулся.
— Я выбираю свою семью, мам. Свою настоящую семью. Ту, которую мы с Аней пытаемся построить, несмотря на все сложности. И если ты хочешь быть частью этой семьи — прими правила. Если нет…
Он не договорил. Просто вышел, оставив мать одну на кухне с договором, разлитым чаем и разбитыми иллюзиями о своей власти в этом доме.
Галина Петровна сидела в оцепенении. Перед ней лежал договор, края которого уже пропитались чаем. Тридцать тысяч в месяц. За комнату в квартире сына. Это было унизительно. Оскорбительно. Несправедливо.
Она достала телефон и набрала номер Виктора Павловича.
— Алло, Витя? Это я. Слушай, насчёт твоего предложения пожить вместе…
Пока она говорила, из спальни донёсся смех. Тихий, счастливый смех двух людей, которые наконец-то вспомнили, что они — пара. Что они — семья. Настоящая семья, в которой нет места манипуляциям и лжи.
Галина Петровна закончила разговор и медленно встала. Подняла чемодан, покатила его к выходу. У двери обернулась, посмотрела на договор, всё ещё лежащий в луже чая. Секунду колебалась. Потом решительно вышла, громко хлопнув дверью.
Через час Анна и Игорь вышли из спальни. На кухне было пусто. Только разлитый чай уже высох, оставив липкое пятно на столе. И договор, так и не подписанный, с расплывшимися от влаги буквами.
— Думаешь, она вернётся? — спросил Игорь, обнимая жену сзади.
— Возможно. Но уже на других условиях. На наших условиях.
— Прости меня. Я должен был сразу поговорить с тобой, а не позволять матери…
— Тшш, — Анна повернулась к нему и положила палец на губы. — Главное, что ты сделал выбор. Правильный выбор.
Они стояли на кухне, в своей квартире, в своём доме, где теперь будут только их правила. А в дверь уже звонили. Настойчиво и требовательно. Они переглянулись.
— Это она, — констатировал Игорь.
— Нет. Пусть звонит. Если хочет жить здесь — пусть сначала позвонит и спросит разрешения войти. Как положено гостям.
Звонок смолк. Потом раздался стук.
— Игорь! Анна! Откройте! Я забыла сумочку!
Анна подошла к двери, но не стала её открывать.
— Галина Петровна, сумочка в прихожей, на тумбочке. Я сейчас вынесу её на лестничную площадку. Отойдите от двери, пожалуйста.
— Как ты смеешь! Открой немедленно!
— Это мой дом. И я решаю, кого в него пускать.
Она взяла сумочку свекрови, приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы выставить её на площадку, и снова закрыла. Щёлкнул замок.
За дверью была тишина. Потом послышались удаляющиеся шаги. Тяжёлые, обиженные шаги женщины, которая впервые в жизни столкнулась с тем, что её манипуляции не работают.
Анна вернулась на кухню и принялась вытирать липкий стол. Игорь молча взял швабру и начал мыть пол. Они работали синхронно, как настоящая команда. Как семья.
— Знаешь, — сказал вдруг Игорь, — может, это и к лучшему. Что она пришла сегодня. Мы наконец-то расставили все точки над i.
— И установили правила, — добавила Анна.
— Твои правила были гениальны. Особенно прайс-лист.
— Это не прайс-лист, а договор аренды. Вполне законный документ.
Они рассмеялись. Легко, свободно, как не смеялись уже давно. Квартира наполнилась этим смехом, прогоняя последние остатки напряжения.
Вечером Галина Петровна прислала сообщение: «Виктор согласился, чтобы я жила у него. Но если что — я знаю ваш адрес».
Анна показала сообщение Игорю. Он покачал головой.
— Даже извиниться не может. Всё равно угрожает.
— Пусть. Главное, что теперь она знает: в этом доме есть правила. И хозяйка здесь — я.
Она удалила сообщение и заблокировала номер свекрови. Временно. До тех пор, пока та не научится уважать границы.
А на холодильнике, прикреплённый магнитом, висел новый лист. Чистый, белый, с единственной надписью: «Дом Анны и Игоря. Добро пожаловать по приглашению».
Это была их победа. Тихая, без скандалов и истерик, но окончательная. Они отстояли свою территорию, свои правила, свою семью. И больше никто — ни свекровь, ни тёща, ни любые другие родственники — не смогут нарушить их границы.
Потому что в каждой семье должны быть правила. И тот, кто их не принимает, остаётся за дверью. Даже если это собственная мать.
