Свекровь побагровела.
— Если вы живёте здесь бесплатно, имея миллионы на счету, это становится моим делом. Игорь, твоя мама — миллионерша, которая хочет жить за наш счёт. Ты не находишь это странным?
Игорь наконец поднял голову. В его глазах мелькнуло что-то новое — понимание.
— Мам, а правда, сколько ты выручила за квартиру?
— Это мои деньги! — взвизгнула Галина Петровна. — Мои! На старость!
— На старость, живя за счёт молодых, — кивнула Анна. — Классическая схема. Пункт шестой. Гости. Любые гости согласовываются за сутки. Никаких внезапных визитов подруг, родственников или…
Она сделала паузу и посмотрела прямо в глаза свекрови.
Галина Петровна вздрогнула. Игорь непонимающе нахмурился.
— А, твоя мама не рассказывала? — Анна достала телефон и открыла фотографию. — Вот Галина Петровна две недели назад в ресторане с Виктором Павловичем. Очень мило держатся за руки. А вот они выходят из театра. А это, кажется, у него дома, судя по интерьеру за спиной.
На фотографиях, которые Анне прислала подруга, работавшая в том же бизнес-центре, что и Виктор Павлович, свекровь выглядела счастливой и влюблённой. Совсем не как мать, нуждающаяся в заботе сына.
— Ты следила за мной?! — голос Галины Петровны сорвался на визг.
— Я защищаю свою семью от манипуляций. Вы продали квартиру не потому, что одиноки и немощны. Вы хотите выйти замуж за Виктора Павловича, но боитесь остаться ни с чем, если не сложится. Вот и решили обеспечить себе запасной аэродром за наш счёт.
Игорь ошарашенно смотрел то на мать, то на жену. Мир, который он считал понятным и стабильным, рушился на глазах.
Галина Петровна попыталась взять себя в руки.
— Ну и что? Имею я право на личную жизнь? Но Виктор… у него взрослые дети, они против нашего брака. Мне нужно где-то жить, пока всё не уладится.
— Гостиница, — подсказала Анна. — Съёмная квартира. Дом престарелых, в конце концов. Вариантов масса для состоятельной женщины.
— Как ты смеешь! Дом престарелых! Игорь, ты слышишь, куда твоя жена хочет отправить твою мать?!
Но Игорь молчал. Он смотрел на мать так, словно видел её впервые. Вся её игра в беспомощную старушку, нуждающуюся в заботе, рассыпалась как карточный домик.
Анна встала и подошла к чемодану свекрови.
— Давайте я помогу вам, — она взялась за ручку. — Такси до ближайшей гостиницы стоит около пятисот рублей. Вот, — она достала из кармана купюру. — Это мой прощальный подарок.
— Не трогай мои вещи! — Галина Петровна вцепилась в чемодан с другой стороны.
Несколько секунд они перетягивали его, как канат. Потом Анна отпустила ручку, и свекровь едва не упала.
— Знаете что, Галина Петровна? Оставайтесь. Но на моих условиях. Все шесть пунктов. Плюс седьмой, который я забыла упомянуть. Никаких советов по поводу моей готовки, моей внешности и моей способности иметь детей. Одно слово — и вылетаете в ту же секунду.
Она достала из папки ещё один лист.
— Вот договор найма жилого помещения. Стандартный, из интернета скачала. Прочитайте, подпишите, и добро пожаловать. Не подпишите — дверь вон там.
Анна положила договор на стол, прямо в лужу разлитого чая, и направилась к выходу из кухни.
— Куда ты? — растерянно спросил Игорь.
— В спальню. В НАШУ спальню. Которая остаётся нашей. У меня выходной, и я планировала провести его в постели с мужем. Если ты всё ещё мой муж, а не сын своей матери — присоединяйся. Если нет — можешь помочь мамочке распаковать чемодан. В комнате для гостей. Маленькой комнате для гостей.
Она ушла, оставив мать и сына в оглушённой тишине. Слышно было только как капает чай со стола на пол. Кап. Кап. Кап. Как отсчёт времени до принятия решения.
Галина Петровна первой пришла в себя.
— Игорь, ты же не позволишь ей так со мной разговаривать? Я твоя мать!
— Да, мам. Ты моя мать. И ты мне соврала.
— Я не врала! Я просто… не рассказала всего. Это разные вещи!
— Нет, мам. Это одно и то же. Ты манипулировала мной. Использовала моё чувство долга, чтобы решить свои проблемы за наш с Аней счёт.
Он встал из-за стола, и в его движениях появилась решительность, которой не было раньше.
— Подпиши договор, если хочешь остаться. Или найди другое место. Аня права — у тебя есть деньги, ты не беспомощная старушка.
