Таня вскочила с кресла. Её лицо пылало от гнева и унижения. Она не могла поверить, что Андрей обсуждал с матерью такие интимные подробности их жизни. Что он жаловался на неё за её спиной.
— Андрей знает о ваших планах? — её голос дрожал.
Галина Васильевна обернулась и улыбнулась. Эта улыбка была холодной и расчётливой, как у шахматиста, который уже просчитал партию на десять ходов вперёд. — Конечно, знает. Мы всё обсудили вчера, когда ты была на своём дежурстве. Он полностью поддерживает моё решение. Сказал, что давно хотел предложить мне переехать, но не знал, как ты отреагируешь. Видишь, даже он понимает, что ты не самый гостеприимный человек.
Таня почувствовала, как земля уходит из-под ног. Предательство мужа было страшнее, чем наглость свекрови. Они сговорились за её спиной. Решили её судьбу без её участия. Распорядились её жизнью, как вещью.
— Я не верю, — прошептала она. — Андрей бы так не поступил.
— А ты спроси у него, когда придёт, — пожала плечами Галина Васильевна. — Хотя… Он сегодня задержится. Сказал, что у них корпоратив какой-то. Так что у нас с тобой есть время всё спокойно обсудить.
Она вернулась на диван и снова взяла чашку с чаем. Её движения были размеренными, уверенными. Она чувствовала себя хозяйкой положения.
— Я понимаю, Татьяна, тебе сейчас обидно. Но подумай сама: что тебя здесь держит? Любовь? Но какая любовь без доверия? Андрей делится со мной всеми вашими проблемами. Он ищет поддержки у матери, а не у жены. Это о многом говорит. Квартира? Но она куплена на мои деньги, ты не вложила в неё ни копейки. Дети? Их нет и, судя по всему, не будет. Так может, лучше признать очевидное и разойтись? Тихо, мирно, без скандалов.
Таня молчала. В её голове вихрем проносились мысли. Пять лет совместной жизни. Пять лет надежд, планов, мечтаний. И всё это рушилось на глазах, как карточный домик от лёгкого дуновения. Она вспомнила, как они с Андреем выбирали обои для спальни. Как вместе собирали мебель, смеясь над непонятной инструкцией. Как праздновали новоселье, приглашая друзей. Как мечтали о детской комнате…
— У вас всё продумано, да? — наконец произнесла она. — Вы всё рассчитали. Квартира, деньги, документы. Только забыли об одном.
Галина Васильевна приподняла брови, изображая вежливый интерес.
— О том, что я тоже имею права на эту квартиру. Я прописана здесь. Я плачу половину коммунальных платежей. Я вкладывалась в ремонт и обустройство. И просто так выгнать меня вы не сможете.
Свекровь усмехнулась, как будто ждала этого аргумента.
— Права? Какие права? Квартира оформлена на Андрея. Брачного договора у вас нет. В случае развода тебе не достанется ничего. А насчёт прописки… Это дело решаемое. Андрей напишет заявление, что ты больше здесь не проживаешь, и тебя снимут с регистрации. Всё просто.
Она откинулась на спинку дивана, довольная произведённым эффектом. Таня стояла посреди комнаты, сжав кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони. Она чувствовала себя загнанной в угол. Но вместе с отчаянием в ней поднималась волна гнева. Холодного, расчётливого гнева.
— Знаете что, Галина Васильевна, — сказала она, и её голос неожиданно окреп. — Вы правы. Абсолютно правы. Эта квартира куплена на ваши деньги. Андрей — ваш сын. И он, видимо, сделал свой выбор. Но знаете, что вы упускаете из виду?
Свекровь настороженно посмотрела на неё. Что-то в тоне невестки изменилось. Исчезла растерянность, появилась сталь.
