— Я всё продумала до мелочей. Квартира достанется Андрею, а вам придётся съехать.
Эти слова Галина Васильевна произнесла с такой обыденной интонацией, будто говорила о погоде на завтра. Она сидела в гостиной, на том самом диване, который Таня с Андреем выбирали целый день в мебельном центре. Свекровь пила чай из их свадебного сервиза и смотрела на невестку с лёгкой, почти доброжелательной улыбкой.
Таня замерла посреди комнаты с пультом от телевизора в руке. Она только что вернулась с работы после тяжёлой смены в больнице и собиралась просто включить вечерние новости. Но слова свекрови заставили её забыть обо всём.
— Что вы сказали? — переспросила она, думая, что ослышалась.
Галина Васильевна поставила чашку на блюдце с тихим звоном фарфора и откинулась на спинку дивана, устраиваясь поудобнее. В её движениях была неторопливая основательность человека, который пришёл надолго и собирается обсудить важные вопросы.
— Татьяна, милая, не притворяйся глухой. Ты прекрасно всё услышала. Эта квартира была куплена на мои деньги. Я дала Андрею первоначальный взнос, я помогала с ипотекой первые два года. И теперь, когда мне нужна помощь, я имею полное право рассчитывать на ответную поддержку.
Таня медленно опустилась в кресло напротив. Пульт выскользнул из её рук и упал на ковёр с глухим стуком. Она смотрела на свекровь и пыталась понять, шутит та или говорит серьёзно. Лицо Галины Васильевны было абсолютно спокойным, даже благожелательным. Никакого намёка на розыгрыш.
— Галина Васильевна, но мы же с Андреем женаты. У нас семья. Эта квартира — наш дом. Мы здесь живём уже пять лет.
Свекровь покачала головой с выражением снисходительной жалости, как будто объясняла что-то очевидное непонятливому ребёнку.
— Татьяна, давай будем реалистами. Какая семья? Детей у вас нет. Пять лет прошло, а результата всё нет. Может, это знак свыше? Может, вам просто не суждено быть вместе? А мне семьдесят два года. Здоровье уже не то. Мне нужен постоянный уход, внимание. Андрюша — мой единственный сын. Кто, как не он, должен позаботиться о матери?
Она сделала паузу, давая словам повиснуть в воздухе. Потом продолжила, уже более жёстким тоном:
— Я продала свою квартиру в центре. Деньги положила на депозит, чтобы было на что жить. А сюда перееду насовсем. Комната Андрея станет моей. А вы… Ну, снимете что-нибудь поблизости. Или к твоим родителям переедете. У них же дом большой в области?
Таня почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она не могла поверить в реальность происходящего. Это было похоже на дурной сон, на какую-то абсурдную театральную постановку.
— Вы продали квартиру? Без предупреждения? И решили, что переедете к нам, даже не спросив?
Галина Васильевна вздохнула и покачала головой, как будто устала от необходимости объяснять элементарные вещи.
— А зачем спрашивать? Андрей — мой сын. Он не откажет матери. Я его вырастила, выучила, на ноги поставила. Всю жизнь ему посвятила. А ты… Ты появилась в его жизни всего пять лет назад. Твой вклад несопоставим с моим.
Она встала с дивана и подошла к окну, глядя на вечерний город. Её силуэт на фоне заката выглядел монументально, как памятник самой себе.
— К тому же, — продолжила она, не оборачиваясь, — я всё знаю про ваши проблемы. Андрюша мне рассказывал. Про твои постоянные задержки на работе. Про то, что ты больше времени проводишь в больнице, чем дома. Какая из тебя жена? Ужин не готовишь, в квартире вечный бардак, мужа не балуешь. А теперь ещё и детей родить не можешь. Может, оно и к лучшему, что всё так сложилось.
