— Пожалуйста, без подробностей, – грубо оборвала её Тамара.
— Да. Простите. – Женщина всё держала протянутую руку с листком. – Я приходила сюда часто в надежде встретить вас здесь.
— А если бы я не пришла?
— Я позвонила бы. Но лучше в глаза сказать, правда? У меня есть мама. Она сидит с Костей, но оставить его на неё я не могу. Она сама просила найти вас. Можно, она иногда будет видеть Костю?
— Это уж слишком. Вы не находите? Ваша наглость не знает границ! Вы наговорили мне тут всякого бреда. Почему я должна вам верить? Вы думали, я брошусь со слезами обнимать вас, сочувствовать? Может, ещё дружить будем? – Тамару понесло, она никак не могла остановиться.
Боль требовала выхода. Прямо здесь, рядом с могилой Кости. Ничего, пусть видит, что натворил.
— Вы правы. Я так же реагировала бы. Раньше тоже ненавидела вас, когда Костя был жив, — тихо произнесла женщина бескровными губами.
Тамара задохнулась от неслыханной наглости.
— Представляю, как ты жалела, что не я погибла в аварии, а Костя. – Выкрикнула Тамара и замерла, испугавшись своих слов.
С надгробия муж осуждающе смотрел на неё. По тому, как любовница опустила глаза, Тамара поняла, что угадала. Ей стало противно, захотелось исчезнуть, забыть, стереть из памяти всё это.
— Мам, ножки замерзли. – Тоненький голосок мальчика прозвучал как лопнувшая струна.
— Ему три? Костя погиб три года назад. – Устало сказала Тамара и провела по лицу ладонью, смахивая свой гнев. — Всё. Не могу больше. Не могу это слышать. – Она развернулась и рванула на дрогу, оступаясь, проваливаясь в снег. Бежала прочь от могилы, от самозванки с ребёнком, от её слов.
Села в машину и включила печку. Тамару трясло то ли от холода, то ли от потрясения. Весь день она думала, вспоминала бледное лицо, тёмные синеватые круги под глазами любовницы.
«Ребёнок не виноват. Он не просил рожать его, а потом бросать. Не звонит. Может, выкарабкалась, и всё не так плохо, как она говорила?» Тамара хотела сходить к ней. Не помнила, как, когда положила листок с адресом в карман. Но прийти к ней, значит, признать правду её слов, сына Кости. И уже не отстраниться. И как с этим жить?
Через три месяца на телефон Тамары позвонили с неизвестного номера. Женский голос сообщил, что Маша умерла, оставила Тамарин номер и просила сообщить, когда её не станет. Женщина назвалась бабушкой Костика. На Тамару словно обрушилась горячая вулканическая лава: измена мужа, авария, любовница, её болезнь, сын…
Сын. На следующий день Тамара приехала по адресу. Дверь открыла невысокая женщина с палочкой. Тамара вошла в скромную квартиру. Ей хотелось убежать, не лезть в чужую жизнь. Но она взяла себя в руки и прошла в комнату. Костя сидел за столом и рисовал.
