— Мама на тебя оформила завещание? – Ирина сощурила глаза.
— Нет. Она умерла внезапно, не успела. Дом старый, в нём давно никто не жил. Мы не знали, где тебя искать. Ты уехала, не сказала куда, — Галина говорила и ненавидела себя, что снова оправдывается перед сестрой.
— Я могу обратиться в суд. Я тоже наследница, — заявила Ирина.
— Ты хочешь половину денег от продажи дома? – догадался Саша.
— Наконец-то, дошло, — подтвердила Ирина.
— Хорошо, если дело только в деньгах, ты их получишь, — сказал Саша, не глядя на возмущённую жену.
— И не вздумайте обмануть. Я съездила в деревню, соседи сказали, за сколько вы продали дом, — предупредила Ирина.
Что делать? Галине было уже всё равно, лишь бы она скорее уехала и оставила их в покое.
— А ты не думаешь, что получив деньги, она ещё что-нибудь потребует от нас? – шёпотом спросила Галина.
Они с мужем сидели на кухне ночью и разговаривали.
— Брось. Не такие уж большие деньги. Я же вижу, как она тебя раздражает. Покой стоит дороже, — ответил Саша.
На следующий день он положил перед Ирой пухлый конверт. Она заглянула внутрь и удовлетворённо улыбнулась.
А Галина снова вспомнился приснившийся сон в день приезда Ирины. «Неужели она всё время будет вмешиваться в мою жизнь, лишать покоя, что-то требовать? Это не я ей, а она мне должна».
— Теперь уезжай, – сказал Саша твёрдо, глядя на неё исподлобья.
— Уеду. Обедом накормите?
Саша взял телефон и вызвал такси.
— Выгоняете, родственнички? – хорохорилась Ирина.
— Деньги взяла? Взяла. Мы тебе ничего больше не должны. Помочь? – сказал Саша спокойно, но глаза выдавали его гнев.
— Ладно, ладно. Ухожу. Вы ещё пожалеете… – уходя, пообещала Ирина.
Галина облегчённо выдохнула, а Саша покачал головой.
— Наглость второе счастье. Ну и сестрица у тебя.
— Я уже сто раз пожалела, что впустила её. Она уехала с крупной суммой денег, не случилось бы чего, — посетовала Галина.
— С ней ничего не случится, — сказал Саша.
Через несколько месяцев, перед самым Новым годом, Галине позвонили из онкологической больницы другого города, передали просьбу Ирины навестить её.
Галина тут же собралась и поехала. Прежде чем увидеться с сестрой, она поговорила с лечащим врачом.
— Ваша сестра умирает. Рак четвёртой стадии. Чудо, если проживёт три дня. Она попросила сообщить вам, — сказал врач.
— Почему так внезапно? – удивилась Галина.
— Диагноз поставлен больше года назад. Но ваша сестра отказалась от лечения, — врач развёл руками.
Тут Галина и вспомнила слова Ирины, что хочет погреться на солнышке напоследок. Вот зачем ей нужны были деньги.
Она вошла в палату и не узнала Ирину. Та никогда не была полной, но теперь исхудала до последней степени. Выступающие вперёд зубы больше, чем когда-либо, походили на оскал.
— Прости за всё. Прости, что не сказала, когда приезжала. Боялась, что жалеть будешь.— Ирина говорила с одышкой, часто останавливалась. — Думала, если не говорить про болезнь, не верить в неё, то её вроде и нет. Только обмануть её не удалось. Я умираю. Что ты так смотришь? Сильно изменилась? У меня больше никого нет. Похороните меня.
Галина кивнула. Все обиды на сестру перед её смертью померкли, жалость захлестнула сердце.
Ирина умерла на следующий день. Галина с Сашей её похоронили, как положено. На похоронах они были только вдвоём. Никто из трёх мужей не приехал, хоть Галина и нашла в мобильнике Ирины номера их телефонов. Был ещё какой-то Ибрагим, но он не ответил.
Наверное, Ирина никому за свою жизнь не сделала ничего хорошего, раз никто не захотел проводить её в последний путь. Лишь Галина плакала, сожалея, что так поздно всё узнала, не успела простить раньше запутавшуюся несчастную сестру…
«Если ты не понимаешь, как женщина может нежно любить свою сестру и одновременно хотеть свернуть ей шею, то ты, вероятно, был единственным ребёнком»
«Никто не дерётся с тобой так, как твоя собственная сестра; никто другой не знает самые уязвимые ваши места, и не будет целиться в них без пощады»
