Прошла неделя. Игорь приезжал к моим родителям, но отец его не пустил. Потом пришла свекровь. Эту встречу я не забуду никогда.
Она стояла на пороге, гордая и непреклонная.
— Анна, хватит дурить. Возвращайся домой. Игорь места себе не находит.
— Это больше не мой дом, Марина Петровна. Вы же сами так решили.
— Не драматизируй. Квартира просто переоформлена, вы можете жить там, как и раньше.
— Пока вы не решите нас выселить.
— Никогда не думали, что заберёте квартиру? Но забрали же.
— Это для вашей же пользы было. Игорь слишком мягкий, а ты можешь этим воспользоваться при разводе.
— То есть вы изначально планировали наш развод?
— Я просто предусмотрительная.
В этот момент вышла моя мама.
— Марина Петровна, я правильно понимаю, что вы обманом забрали у детей квартиру?
Свекровь вздёрнула подбородок.
— Никакого обмана! Всё по закону!
— По закону — да. По совести — нет. Вы пользуетесь тем, что ваш сын не может вам отказать. Это называется манипуляция.
— Не вам меня учить! Вы свою дочь воспитали так, что она бросает мужа из-за каких-то бумаг!
Мама спокойно посмотрела на неё.
— Я воспитала дочь так, что она знает себе цену. И не позволяет себя унижать. А вы воспитали сына, который не может защитить собственную семью. Думаете, это повод для гордости?
Свекровь побагровела.
— Смею. Это мой дом. И в отличие от вас, я не отберу его у своей дочери. А теперь уходите.
Марина Петровна развернулась и ушла, громко хлопнув дверью.
Прошёл месяц. Я подала на развод. Игорь сначала отказывался подписывать документы, потом согласился. На последнем заседании он выглядел осунувшимся и постаревшим лет на десять.
— Ань, — сказал он после суда, — я правда сожалею. Я должен был выбрать тебя.
— Я знаю. И всегда знала, что для тебя она важнее. Просто надеялась, что когда-нибудь это изменится.
— Квартиру она продала, — вдруг сказал он. — Купила себе однокомнатную, а остальное положила на счёт. Говорит, это мне в наследство.
Я только покачала головой. Всё-таки Марина Петровна добилась своего. Избавилась от невестки, вернула себе сына и ещё и заработала на этом.
— Знаешь, что самое грустное? — продолжил Игорь. — Она даже не понимает, что натворила. Искренне считает, что защитила меня от тебя.
— А ты? Ты что считаешь?
— Я считаю, что потерял самое дорогое, что у меня было. И понял это слишком поздно.
Мы разошлись в разные стороны. Я — к новой жизни, он — к матери.
Прошло полгода. Я сняла квартиру, нашла новую работу с хорошей зарплатой, даже начала встречаться с коллегой — спокойным, уверенным в себе мужчиной, у которого, к счастью, мать жила в другом городе.
И вот однажды встретила Игоря в супермаркете. Он сильно изменился — похудел, осунулся, в глазах появилась какая-то тоска.
— Привет, — сказал он. — Как ты?
— Живу с мамой. Она… в общем, ей тяжело одной.
Я поняла, что он хотел сказать. Марина Петровна добилась своего — сын полностью принадлежал ей. Вот только счастья это никому не принесло.
— Береги себя, — сказала я и пошла дальше.
— Ань! — окликнул он. — Ты счастлива?
Я обернулась и улыбнулась.
— Да. Я свободна. А это дорогого стоит.
И я действительно была счастлива. Потому что поняла главное — никакая квартира не стоит того, чтобы терпеть унижения. Никакие отношения не стоят того, чтобы отказываться от себя. И никакая свекровь не имеет права разрушать чужую семью, даже если это семья её сына.
Эта история научила меня многому. Я поняла, что границы нужно устанавливать сразу, с самого начала отношений. Что мужчина, который не может защитить свою женщину от собственной матери — это не мужчина. И что иногда уйти — это не значит проиграть. Иногда это единственный способ выиграть.
