За ним вошёл… Сергей. Он выглядел ужасно — синяк под глазом, перевязанная рука.
— Я могу подтвердить, — сказал он тихо. — Отец и брат угрожали Даше. Я слышал.
Участковый тяжело вздохнул.
— Сын против отца… Ну ладно, пишите.
Пока Сергей заполнял бумаги, Даша вышла в коридор. Через минуту к ней присоединился он.
— Даш… Я не знал, что они дойдут до такого…
— А чего ты ожидал? — она не смотрела на него. — Ты же их знаешь.
— Я… Я съездил к маме. Объяснил, что если они не остановятся, я сам на них заявление напишу.
Даша резко повернулась к нему:
— Плакала. Говорила, что папа просто хочет помочь Игорю… — он замолчал.
— То есть ничего не изменится.
Сергей вдруг схватил её за руку.
— Даша, давай я вернусь? Я их не пущу, честно…
Она медленно освободила руку.
— Нет, Серёж. Ты должен выбрать. Или они, или я. Но по-настоящему.
Он опустил голову. В этот момент из кабинета вышел участковый.
— Гражданочка Смирнова, ваш свёкор звонил. Говорит, у него сердечный приступ из-за ваших клеветнических заявлений.
— Он требует встречи. Говорит, готов извиниться лично.
— Нет, — твёрдо сказала Даша. — Больше никаких встреч.
Участковый пожал плечами.
— Как знаете. Но имейте в виду — если откажетесь от примирения, суд может учесть это как вашу неуступчивость.
Сергей вдруг резко подошёл к участковому.
— Что за бред? Она что, обязана с ними мириться?
— Успокойтесь, гражданин. Я просто озвучиваю…
— Всё понятно. Я подумаю.
На выходе из отделения Сергей снова заговорил:
— Даша, я могу тебя проводить?
— Тогда хотя бы возьми это. — Он протянул конверт. — Твои деньги. Катя… она их у тебя взяла. Я вернул.
Даша взяла конверт, не глядя на него.
— Спасибо. Но это ничего не меняет.
Она повернулась и пошла к выходу. На улице ярко светило солнце, люди спешили по своим делам. Совсем обычный день. Только вот жизнь Даши раскололась на «до» и «после».
Возле дома её ждал новый сюрприз — на капоте её машины кто-то выложил из камешков слово «СТЕРВА».
Даша достала телефон и сфотографировала это. Затем открыла мессенджер и написала юристу: «Александр Петрович, начинаем готовить иск. Полный комплект: клевета, угрозы, порча имущества…»
Она сделала глубокий вдох и добавила второе сообщение: «И бракоразводный процесс. Официально.»
Дождь стучал по подоконнику, когда Даша подписывала последний документ у юриста. Александр Петрович, седовласый мужчина с внимательными глазами, аккуратно сложил бумаги в папку.
— Все готово. Иск о расторжении брака, заявление о клевете и угрозах, ходатайство о запрете приближаться к вам. Суд назначен через две недели.
Даша кивнула, глядя на кольцо на своей руке. Его уже можно было снять, но почему-то рука не поднималась это сделать.
— Они будут там? — спросила она тихо.
— Обязательно. Особенно если узнают, что вы требуете компенсацию морального вреда.
Она вздохнула и поднялась из-за стола. На улице дождь усилился. Даша накинула капюшон и вышла из здания, когда вдруг заметила знакомую фигуру под зонтом напротив.
Он стоял, будто не решаясь подойти. Даша замерла. Вода стекала по его лицу, но это могли быть и слезы.
— Даш… — он сделал шаг вперед. — Можно поговорить?
Она молча кивнула, и они укрылись под навесом ближайшего кафе.
— Я принес это, — Сергей протянул конверт. — Справка от отца. Что он отказывается от претензий на квартиру.
Даша взяла конверт, не открывая.
— Что его переубедило?
— Я… — он опустил глаза, — я сказал, что напишу заявление о краже. Катя ведь действительно взяла твои деньги.
— Нет. — Сергей поднял на нее взгляд. — Я сказал, что если они не оставят тебя в покое, я уеду из города. Навсегда.
Даша почувствовала, как в горле застрял комок. Она отвернулась, рассматривая мокрые улицы.
— Почему сейчас? Почему не месяц назад?
— Потому что.. — его голос дрогнул, — потому что я увидел, что они написали на твоей машине. И понял — это уже не семья. Это враги.
Они молчали. Через стекло кафе было видно, как официантка смеется с поваром. Обычная жизнь.
— Что теперь? — наконец спросила Даша.
— Теперь… — Сергей глубоко вздохнул, — теперь я снимаю комнату на окраине. Работаю на двух работах. И… я подал заявление на развод. Чтобы тебе не пришлось самой.
Даша резко посмотрела на него.
— Ты что, думаешь, это что-то изменит?
— Нет. — он покачал головой. — Я знаю, что не заслуживаю второго шанса. Но хотел, чтобы ты знала — я выбираю тебя. Даже если ты меня уже не выбираешь.
Он повернулся, чтобы уйти. Даша неожиданно для себя окликнула его:
Он обернулся. Дождь стекал по его лицу, делая его похожим на плачущего ребенка.
— Спасибо, — сказала она. — За справку.
Он кивнул и ушел. Даша стояла под навесом, пока его фигура не исчезла в дождевом мареве.
Через две недели суд длился всего двадцать минут. Николай Петрович не явился, прислав справку о болезни. Игорь и Катя сидели на последней скамье и шептались. Когда судья объявил решение о расторжении брака, Катя громко фыркнула.
На выходе из зала Даша столкнулась лицом к лицу со своим бывшим свекром. Он стоял, опираясь на палку, и странно улыбался.
— Поздравляю, невестка. Добилась своего.
— Это не победа, — тихо ответила Даша. — Это конец кошмара.
— Ошибаешься, — он наклонился ближе, и она почувствовала запах лекарств и старения. — Кошмар только начинается.
Но когда Даша вышла из здания суда, ее ждал сюрприз. Возле ее машины стоял Сергей и разговаривал с… участковым Малышевым. Увидев ее, он подошел.
— Даш, я просто хотел сказать… — он замолчал, заметив ее испуганный взгляд. — Не бойся, я не нарушаю запрет. Я специально пришел с участковым. Чтобы ты знала — я подал заявление на отца и брата. За угрозы.
Участковый подтвердище кивком:
— Документы приняты. Будем разбираться.
Сергей протянул ей ключи от их — теперь только ее — квартиры.
— Я забрал последние вещи. Больше не вернусь. Если только… — он замолчал.
Даша взяла ключи. Их пальцы ненадолго соприкоснулись. Холодный металл, тепло руки.
Когда она завела машину, в зеркале заднего вида было видно, как он стоит под проливным дождем, не пытаясь укрыться. Как будто надеялся, что вода смоет все ошибки.
Но Даша знала — некоторые вещи не смываются. Как надпись «СТЕРВА», оставившая след на капоте, даже после профессиональной полировки.
Она включила первую передачу и тронулась с места. Впереди была новая жизнь. Страшная и одинокая. Но своя.
