— Ты опять забыла соль купить? — голос Ильи был раздражённый, громкий, будто он вещал на публику.
— Я не забыла. Я просто не дошла до магазина, — Марина сняла куртку, поставила сумку у двери. — У меня совещание затянулось, потом в пробке застряла.
— Совещание, пробка, совещание… — Илья криво усмехнулся. — Ты вечно у тебя какие-то отмазки. А я что, должен без соли есть макароны?
— Ну можешь сам сходить, если тебе не хватает соли.
Он посмотрел на неё, прищурившись, будто она сказала нечто невообразимое.
— Да. Сам. Магазин в ста метрах.
— Марина, — Илья положил ложку на стол, откинулся на спинку стула, — я, между прочим, мужик. Я целый день на работе, у меня переговоры, клиенты, планы, цифры. Я домой прихожу отдыхать, а не бегать по магазинам.
— А я, значит, не работаю? — Марина подняла брови. — Я тоже с девяти до шести, Илья. Иногда позже.
— Да ладно, — он фыркнул. — У вас там офисная болтовня, бумажки. Это не работа, это… декоративная занятость.
Эти слова ударили сильнее, чем она ожидала. Она молча развернулась, достала с полки соль, ту самую, которую купила неделю назад и просто не успела поставить на видное место. Поставила перед ним на стол.
— Вот. На всякий случай, если забуду ещё раз, посмотришь тут.
— Не нужно с сарказмом.
— Тогда не надо хамить.
Он отвернулся, включил телевизор. На экране — новости, потом футбол. Марина стояла у окна и смотрела, как за стеклом моросит холодный октябрьский дождь.
Прошло всего полгода после их свадьбы. Весной всё казалось таким лёгким: он шутил, носил её на руках, встречал с кофе по утрам. А теперь — словно кто-то выключил свет.
Первое, что исчезло, — мелочи. Цветы по пятницам. Сообщения «люблю» в обед. Потом пошли привычки: он перестал убирать за собой, перестал интересоваться её делами. Марина будто растворялась в его быту. Он приходил домой, бросал вещи, включал телевизор и говорил:
— Марин, что на ужин?
Сначала она делала вид, что не замечает. Потом спрашивала:
— Может, ты сам что-то приготовишь?
Он неизменно отвечал:
— Я не повар. Это не мужское.
Она работала бухгалтером в небольшом частном агентстве. Работа нервная, но ей нравилось — хоть какое-то ощущение самостоятельности. Илья занимался продажами. Получал чуть больше, но говорил так, будто содержал целый дом:
— Я добытчик. Всё на мне держится.
На деле “всё” сводилось к его зарплате, которую он вручал ей в конверте и считал свою миссию выполненной.
— Вот, распоряжайся. Главное, чтобы еда была и свет не отключили, — говорил он с видом героя.
А она в тот момент понимала: в этой квартире теперь два человека, но будто живёт одна.
— Илья, помоги пропылесосить, — однажды попросила она в субботу.
Он лежал на диване, ноги на подлокотнике, телефон в руке.
— Марин, я неделю пахал. Дай человеку выдохнуть.
— Ну вы же от природы… как сказать… к дому тянетесь. Вам это даже нравится.
