В горле встал комок. Катя повзрослела слишком рано. После ухода отца замкнулась, успеваемость упала. Одноклассники дразнили — «брошенка», доходило до слёз. Но постепенно она научилась огрызаться, и травля прекратилась. Сейчас она уже строила планы на будущее, говорила о колледже, о подработке.
— Тебе учиться нужно, а не работать, — мягко возразила Елена. — Я справляюсь.
Они поужинали пельменями под негромкое бормотание телевизора. Обсудили школьные новости, посмеялись над шуткой, которую Кате рассказал одноклассник. Обычный вечер, каких были десятки за последние годы. Но тревога не отпускала Елену ни на минуту.
Когда дочь ушла к себе готовиться к контрольной, Елена достала из-под кровати шкатулку с документами — все договоры, квитанции об оплате, расписки. Здесь были доказательства каждого платежа по ипотеке за последние два с половиной года — только её платежи.
На кухонном столе лежал смартфон. Сообщение от бывшего мужа Елена прочитала сразу, но ещё не ответила. Вот он, момент, которого она боялась. Сейчас она должна решить — пойти навстречу или впервые в жизни отказать человеку, который когда-то был её мужем и отцом её дочери.
Эта старая привычка — уступать, соглашаться, не создавать конфликт — въелась глубоко. Даже когда Андрей ушёл, бросив их, даже после всех обещаний, которые он не сдержал, она всё равно сомневалась в своём праве сказать «нет». Как будто годы, когда она тянула ипотеку одна, ничего не значили.
Елена глубоко вздохнула и набрала ответ: «Приезжай. В шесть вечера». Отправила и положила телефон экраном вниз.
В ванной она долго смотрела на своё отражение — осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами, ранняя седина на висках. Чужое лицо, лицо женщины, которая выживает, а не живёт.
В спальне, перед сном, она машинально провела рукой по пустой половине кровати. Четырнадцать лет брака остались позади, но привычки никуда не делись. Когда-то они были счастливы — смеялись, строили планы, мечтали о втором ребёнке. Потом накопилась усталость, начались упрёки. «Ты совсем себя запустила», — бросал он. «У тебя только работа на уме», — отвечала она.
Следующий день тянулся бесконечно. На работе Елена дважды ошиблась с дозировкой в рецептах, и Олег Сергеевич обеспокоенно отвел её в сторону.
— Что-то случилось, Лена? — спросил он, нахмурившись. — Ты сама не своя.
— Просто не выспалась, — солгала она, пытаясь улыбнуться.
— Может, домой пойдешь? Мы справимся.
Она покачала головой:
— Нет, всё нормально. Мне нужны деньги.
Последние слова вырвались сами собой, и Елена тут же прикусила губу. Олег Сергеевич сочувственно кивнул. Он знал её ситуацию — не все подробности, но основное. Знал, как она цепляется за каждую дополнительную смену, чтобы вытянуть платежи.
К пяти часам Елена была дома. Переоделась, наскоро прибралась в квартире, словно готовясь к приходу гостя, а не человека, который когда-то знал расположение каждой вещи в этом доме. Достала чистые чашки — свою и ту, из которой когда-то пил он. Она так и не выбросила эту чашку с васильками, хотя несколько раз порывалась.
В без пятнадцати шесть Катя заглянула на кухню. Она уже знала о предстоящем визите отца.
— Может, мне остаться? — спросила дочь неуверенно.
— Нет, иди к Насте, как договаривались. Это… взрослый разговор.
— Про квартиру? — Катя нахмурилась. — Если что-то важное, я имею право знать.
Елена подошла к дочери, обняла её за плечи.
— Конечно имеешь. И я всё расскажу. Потом.
Катя кивнула, но в глазах читалось сомнение. Тринадцать лет совместной жизни с Андреем научили Елену узнавать эту тревогу в глазах дочери. Девочка боялась — боялась новых перемен, новых потерь. Её и так слишком часто предавали.
— Иди, — мягко подтолкнула дочь Елена. — Всё будет хорошо.
Входная дверь закрылась за Катей ровно в шесть. А через пять минут раздался звонок.
Андрей мало изменился за прошедшие годы. Разве что залегли морщинки вокруг глаз, да в тёмных волосах появилась проседь на висках. Он всегда был привлекательным мужчиной — высоким, с правильными чертами лица, спокойным взглядом.
— Привет, — сказал он, переступая порог. — Давно не виделись.
— Здравствуй, — ответила она, отступая в глубь прихожей. — Проходи.
Он прошёл на кухню, окинул взглядом знакомое пространство. Задержался на новой микроволновке, которую Елена купила полгода назад. На цветущей монстере, что разрослась на подоконнике — её она выходила после его ухода, когда старый кактус завял.
