— Ай, да Настя, вот такая невеста будет хороша для любого умного человека…
Егор ничего не отвечал. Он действительно прикипел душой к девушке. Его подкупала её простота, улыбчивость, мягкий тихий голос, и сводил с ума запах свежего хлеба, разливающийся по всей избе. Когда он смотрел на Настю, ему казалось, что она сама источает этот удивительный аромат, а тепло, размягчающее и тело, и душу, исходит не от печи, а от её натруженных рук, маленьких ладошек с тонкими пальчиками.
Однажды он в привычное время забежал к ней на крыльцо и прошёл в сени, торопясь за хлебом, как вдруг услышал в избе незнакомый мужской голос. Он приоткрыл дверь и заглянул в кухню.
За столом сидел парень с вьющимися светлыми волосами и, вольготно облокотясь на стол, ел пироги, запивая чаем. Настя сидела спиной к Егору и не увидела его. Но Егор заметил, что она заботливо подливала гостю чай и ласково приговаривала:
— Ты ешь, ешь, Андрюша. Боже, как я соскучилась…
Егор прикрыл дверь и быстро ушёл, стараясь быть незамеченным. Он вернулся домой и уединился на веранде, где прилёг на старом диване, уткнувшись лицом в подушку.
Мать не сразу поняла в чём дело. Она ждала сына к ужину с хлебом, но не дождавшись его, пошла к Насте сама.
Когда женщина вернулась домой, Егор уже сидел в кухне, посматривая в окошко. Он старался выглядеть равнодушным, но о визите матери к Насте ему было интересно узнать.
— А ты чего хлеба-то не принес? Настя спрашивала о тебе, — спросила Нина Ивановна.
— А чего мне там делать? Мешаться? – пытаясь не волноваться, сказал Егор.
На самом деле ревность душила его, и сейчас он готов был разорвать на части всякого, кто приблизится к девушке, но её ласка и слова к незнакомцу останавливали его. Егор недоумевал, как она могла очаровать его так быстро, когда у неё есть тот, другой, с белыми кудрями и карими глазами?
— Почему мешаться? – спокойно сказала мать, — познакомился бы с её гостем. Всё-таки брат родной.
Егор вскочил, как пружина.
— Да так, родной брат навестить приехал. Имеет полное право, — искорки засияли в глазах у матери, — ты бы после ужина отнёс ей деньги. Я хлеб забрала, а деньги наверняка у тебя в кармане остались. Неудобно должать.
Егор наскоро поел, и сразу же пошёл к Насте. А Нина Ивановна мыла посуду и напевала вполголоса. А потом подошла к иконке и перекрестилась.
— Ну, теперь, думаю, дело сладится у них? А? Вот бы хорошо. Помоги, матерь наша Божия, Пресвятая Богородица…
Она шептала молитвы, а солнышко светило в окошко и озаряло комнату нежно-оранжевым закатным светом, похожим на свет угольков из русской печи.
Нина Ивановна прикрыла хлеб полотенцем, погладила его как что-то дорогое и прошептала снова:
— Вот тебе и хлебушек. Недаром говорят: хлеб – всему голова… Счастья вам, мои детушки…
ЛАЙКОМ, откликами и ПОДПИСКОЙ вы поддерживаете автора. Спасибо! Поделитесь рассказом с друзьями в соцсетях, пожалуйста!
