Лариса покачала головой, но потом замерла.
— Хотя… Она давала Максиму деньги. Тысяч сто пятьдесят. Но это был подарок на свадьбу, мы их на мебель потратили.
— Есть документы, что это был подарок?
— Нет, конечно. Кто же с матери расписку берёт?
Инна покачала головой.
— Плохо дело. Если она захочет, может заявить, что это были её деньги на квартиру, и потребовать долю. Или вообще признания сделки недействительной, если докажет, что вы её обманули.
Лариса почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Но это же бред! Мы ничего такого не делали!
— Я понимаю. Но суды у нас непредсказуемые. Особенно если у неё хороший адвокат будет. Советую тебе быть очень осторожной. И документы все спрячь подальше.
Лариса вернулась домой разбитая. Неужели Галина Петровна способна на такое? Попытаться отнять у них квартиру? Но зачем?
Вечером она попыталась поговорить с Максимом, но он отмахнулся.
— Лариса, ну что за паранойя? Мама никогда такого не сделает. Она нас любит. Может, немного навязчивая, но не злая же.
— Макс, она уже дважды пыталась нас развести. Забыл, как подсовывала тебе номер телефона своей «чудесной» племянницы? А как настраивала против меня твою сестру?
— Это всё недоразумения были. Ты преувеличиваешь.
Лариса поняла, что разговор бесполезен. Максим не хотел видеть очевидного. Для него мать всегда оставалась святой.
Через два дня раздался звонок в дверь. На пороге стоял незнакомый мужчина в строгом костюме.
— Добрый день. Я ищу Ларису Сергеевну Мельникову.
— Меня зовут Виктор Павлович Крюков, я адвокат. Представляю интересы Галины Петровны Мельниковой. Могу я войти?
Ноги у Ларисы подкосились, но она взяла себя в руки.
Адвокат прошёл в гостиную, сел на диван и достал из портфеля папку с документами.
— Моя клиентка намерена обратиться в суд с иском о признании недействительной сделки купли-продажи данной квартиры.
— На каком основании? — Лариса старалась говорить спокойно, хотя сердце бешено колотилось.
— На основании того, что при покупке были использованы денежные средства, принадлежащие ей. Сумма в триста тысяч рублей была передана её сыну, Максиму Евгеньевичу, специально для приобретения жилья. Однако квартира была оформлена без учёта её доли.
— Это неправда! Галина Петровна дала Максиму сто пятьдесят тысяч на свадьбу. И мы потратили их на мебель, а не на квартиру!
Адвокат холодно улыбнулся.
— У вас есть документальное подтверждение, что это был свадебный подарок? Расписка? Договор дарения? — Нет, но…
— А у моей клиентки есть свидетели, которые подтвердят, что деньги давались именно на квартиру. Плюс выписки с её счетов, показывающие снятие именно трёхсот тысяч незадолго до вашей покупки.
— Триста? Но она дала только сто пятьдесят!
— Это вам придётся доказывать в суде. Моя клиентка готова решить вопрос мирно. Она просит переоформить одну треть квартиры на неё. В противном случае мы подаём иск.
Адвокат оставил на столе визитку и копию претензии.
— У вас есть две недели на размышление. Всего доброго.
Когда за ним закрылась дверь, Лариса схватилась за телефон и набрала номер мужа.
— Макс, срочно приезжай домой! Твоя мать на нас в суд подаёт!
— Что? Какой суд? Ты о чём?
— Она хочет отсудить треть нашей квартиры! Приезжай, тут её адвокат был!
Максим примчался через полчаса. Он прочитал претензию, и его лицо постепенно становилось всё бледнее.
— Не может быть… Мама не могла…
— Могла, Макс! Я же говорила тебе! Но ты не хотел слушать!
Максим схватился за телефон и набрал номер матери.
— Мам, что за претензия? Что за адвокат? Ты с ума сошла?
Лариса слышала только его часть разговора, но и этого хватило, чтобы понять суть.
— Как это твои деньги?.. Мам, ты дарила на свадьбу!.. Триста тысяч? Ты дала сто пятьдесят!.. Какие свидетели?.. Тётя Люда? Но она же твоя подруга, она что угодно скажет!.. Мам, опомнись, это же наш дом!.. Что значит «или квартира, или Лариса»?
Он опустил телефон и беспомощно посмотрел на жену.
— Она говорит, либо мы переоформляем треть на неё, либо она подаёт в суд. И ещё… ещё она сказала, что если мы разведёмся, она заберёт претензию обратно. Её интересует только квартира, где я буду жить один.
Лариса села на диван. Всё встало на свои места. Вот, оказывается, какой был план. Не просто выжить невестку, а ещё и квартиру прибрать к рукам.
— И что ты решил? — тихо спросила она.
Максим молчал. Долго молчал, глядя в пол.
— Я… я не знаю. Это же мама. Она одна. Ей тоже жить где-то надо.
— У неё есть своя квартира!
— Однушка на окраине. Она хочет быть ближе ко мне.
— То есть ты рассматриваешь вариант отдать ей часть НАШЕЙ квартиры? Которую МЫ покупали, за которую МЫ платим ипотеку?
— Лариса, пойми, она может через суд попытаться. И если выиграет…
