— Обсудить? — она обернулась, и он увидел слёзы на её лице. — Что тут обсуждать? Ты три года позволял ей унижать меня, зная, что это наш дом! Наш, понимаешь?
— Но она же моя мать…
— А я кто? Случайная женщина с улицы?
Тамара Петровна появилась в дверях спальни.
— Андрюша, не слушай её. Она просто истерит. Пройдёт время, успокоится.
Инна резко обернулась к свекрови.
— Нет, не успокоюсь! Знаете, что вы сделали вчера? Выбросили мою любимую чашку, подарок моей покойной бабушки, потому что она вам показалась старой! А позавчера? Отдали мои новые туфли соседке, не спросив меня!
— Они же тебе малы были…
— Они были мне впору! Но вам всегда виднее, правда? Вам виднее, что мне носить, что есть, как жить!
Андрей сел на кровать, обхватив голову руками.
— Мам, может, правда… Может, тебе лучше пожить на даче? Хотя бы какое-то время…
Тамара Петровна посмотрела на сына так, словно он вонзил ей нож в спину.
— Ты гонишь родную мать? Из-за этой… этой…
— Осторожнее с выражениями! — предупредила Инна. — Я вам не девочка для битья!
— Ты разрушаешь мою семью!
— Вашу семью? — Инна рассмеялась сквозь слёзы. — Это моя семья! Мой муж! И мой дом, хотите вы этого или нет!
Она продолжала складывать вещи в чемодан. Андрей попытался остановить её.
— Инна, пожалуйста. Дай мне время. Я поговорю с мамой… — Время? Сколько? Ещё три года?
В комнату заглянула соседка — пожилая женщина с любопытным лицом.
— Ой, извините, дверь была открыта. Я просто хотела вернуть туфли, они мне великоваты оказались…
Инна выхватила туфли из рук соседки.
— Спасибо. А теперь уходите.
Соседка обиженно фыркнула и удалилась. Тамара Петровна воспользовалась паузой.
— Вот видишь, Андрюша, какая она грубая. С соседями даже поговорить не может по-человечески.
— Хватит! — взорвался неожиданно Андрей. — Мама, хватит! Инна права. Ты действительно… ты слишком многое себе позволяешь.
Тамара Петровна отшатнулась, как от удара.
— Сынок, ты что говоришь?
— Правду говорю. Папа оставил квартиру мне, потому что хотел, чтобы у меня была своя семья. Своя жизнь. А ты… ты не даёшь нам жить.
— Я всё для тебя делаю! Готовлю, убираю…
— Мама, Инна прекрасно справлялась бы сама, если бы ты ей не мешала.
Инна перестала складывать вещи и посмотрела на мужа. Впервые за три года он встал на её сторону. По-настоящему встал.
Тамара Петровна покачнулась.
— Значит, вот как… Сговорились против меня. Ну что ж, я уйду. Уйду, раз я вам тут не нужна.
Она театрально прижала руку к сердцу и направилась к выходу. Но Инна преградила ей путь.
— Нет, Тамара Петровна. Не надо спектаклей. Давайте поговорим как взрослые люди.
— О чём тут говорить? Вы меня выгоняете.
— Никто вас не выгоняет, — Инна глубоко вздохнула. — Но жить по-прежнему мы больше не можем. Вы должны это понять.
Андрей встал рядом с женой.
— Мам, мы можем помогать тебе. Приезжать к тебе на дачу. Ты можешь приходить в гости. Но жить здесь постоянно… Это разрушает нашу семью.
Тамара Петровна села на стул в коридоре. Вся её воинственность вдруг куда-то испарилась. Она стала похожа на обычную пожилую женщину, уставшую и растерянную.
