— Семья? — Марина покачала головой. — В семье люди доверяют друг другу. Поддерживают. А не обвиняют в несуществующих преступлениях.
Она открыла шкаф и начала доставать свои вещи, складывая их на кровать. Валентина Петровна смотрела на это с плохо скрываемым торжеством. Вот и показала эта выскочка своё истинное лицо! При первой же трудности сбегает!
— Куда ты собираешься? — спросил Антон дрожащим голосом.
— К родителям поживу, пока не решу, что делать дальше, — ответила Марина, не глядя на него. — Мне нужно время подумать.
— Вот и правильно! — не удержалась свекровь. — Езжай к своим! Нечего тут смуту сеять!
Марина остановилась и медленно повернулась к ней.
— Знаете, Валентина Петровна, я вам даже благодарна. Вы открыли мне глаза на многое. На то, например, что ваш сын никогда не станет настоящим мужчиной, пока вы рядом. Он так и будет маменькиным сынком, неспособным защитить свою семью.
— Марина! — Антон сделал шаг к жене, но она остановила его жестом.
— Нет, Антон. Хватит. Три года я надеялась, что ты повзрослеешь. Что поймёшь: когда женишься, твоя жена становится твоей семьёй номер один. Но ты до сих пор не можешь отделиться от мамы.
Валентина Петровна побагровела.
— Да что ты себе позволяешь! Антон прекрасный сын! Заботливый! Не то что некоторые, которые родителей в дома престарелых сдают!
— Я никого никуда сдавать не собиралась, — устало ответила невестка. — Я просто хотела нормальную семью. Где муж и жена — это команда. Где свекровь не лезет в каждый вопрос и не контролирует каждый шаг.
Она закрыла чемодан и посмотрела на Антона.
— У тебя есть выбор. Либо ты наконец становишься взрослым мужчиной и выстраиваешь границы с мамой, либо так и остаёшься с ней. Но без меня.
— Это ультиматум? — прошептал Антон.
— Это последний шанс спасти наш брак.
В комнате снова повисла тишина. Валентина Петровна смотрела на сына выжидающе. Она была уверена: он выберет её. Как всегда выбирал. Ведь она его мать! Она его вырастила, выкормила, на ноги поставила!
Антон медленно опустился на кровать. Его плечи поникли, и в этот момент он выглядел не как тридцатилетний мужчина, а как потерянный подросток.
— Марина… не уходи. Давай поговорим…
— О чём говорить? — невестка взяла чемодан. — О том, как твоя мать будет и дальше обвинять меня во всех грехах? О том, как ты будешь молча это слушать?
— Я поговорю с мамой. Попрошу её быть сдержаннее…
Валентина Петровна фыркнула.
— Ещё чего! Это я должна сдерживаться? Когда эта… когда она тут командует?
Марина покачала головой.
— Видишь? Даже сейчас, когда я ухожу, твоя мать не может остановиться. И ты ничего не говоришь.
Она направилась к двери, но Антон вскочил и преградил ей путь.
— Подожди! Мама, выйдите, пожалуйста. Нам нужно поговорить наедине.
Свекровь выпрямилась, как струна.
— Что? Ты меня выгоняешь? Ради неё?
— Мама, пожалуйста. Это важно.
Валентина Петровна посмотрела на сына так, словно видела предателя. Но всё же вышла, громко хлопнув дверью. Антон повернулся к жене.
— Марина, прошу тебя. Не уходи. Я… я попробую изменить ситуацию.
— Как? — устало спросила она. — Что ты сделаешь?
Антон замялся. Он не знал, что ответить. Всю жизнь за него решения принимала мать, и сейчас, когда нужно было действовать самостоятельно, он терялся.
— Может… может, мама могла бы пожить отдельно? Мы могли бы снять ей квартиру поблизости…
Марина внимательно посмотрела на него.
— Ты готов это сделать? Сказать маме, что она должна съехать?
Антон нервно сглотнул.
— Я… я попробую с ней поговорить…
— Попробуешь, — повторила невестка. — Знаешь, в этом вся проблема. Ты всегда только пробуешь. Но никогда не делаешь.
Она обошла его и вышла из спальни. В коридоре её поджидала свекровь с воинственным видом.
— Ну что, одумалась? Поняла, что натворила?
Марина остановилась и посмотрела на неё в последний раз.
— Знаете, Валентина Петровна, я вам сочувствую. Вы так боитесь остаться одна, что душите своего сына своей любовью. Но так вы его потеряете. Может, не сейчас, но потеряете. Потому что ни одна нормальная женщина не захочет жить в таких условиях.
— Да что ты понимаешь в материнской любви! — выкрикнула свекровь. — У тебя своих детей нет!
