– Все, мам, больше не могу – хочу перейти в другой класс, ты обещала, – девятый по счету учебный год младшего сына начинался нескучно.
Его классная, преподаватель немецкого, вернулась после полуторагодовой зарубежной стажировки.
И понеслось.
В столовую – строем, обедать – всем, суп есть – без вариантов, в театр ходить – полным составом, школьная дискотека – не обсуждается, немецкий – зубрить до посинения, все остальные предметы – до покраснения.
«Дисциплина – мать победы» – говорила Оксана Викторовна и держала контроль как в армии. За что и получила прозвище Оксана Драконовна.
Класс гимназический, с глубоким изучением немецкого и сдачей сертификата в посольстве. На входе детей отбирали способных, родителей спрашивали – готовы ли уделять время и деньги обучению. Книжки нужны были специальные, ну и всякое по мелочи.
Оксана Викторовна, классная, когда-то сама инициировала в школе эту программу: получила грант, прошла обучение. Все для того, чтобы на фоне привлекательности английского языка заинтересовать учащихся и родителей изучением немецкого. Качество подготовки считала своей личной ответственностью.
Федору немецкий давался легко, однако муштру он не любил, подчиняться не хотел. И если сначала в силу возраста слушался, то классу к седьмому немка своим напором стала его сильно напрягать.
Разговоры «перейти в другой класс» тогда и начались. Какое-то время нам удавалось переводить стрелки, отшучиваться и откладывать этот вопрос. А потом – повезло! – учительница уехала на полтора года в Германию.
Временным классным руководителем оказалась женщина раз в десять мягче. На радостях подростки массово начали прогуливать уроки и успели забыть о том, что кому-то, кроме родителей, есть дело до их учебы.
Возвращение Драконовны и тотального контроля предсказуемо вызвало обострение.
Сначала Федор слег с инфекцией. Потом на сто процентов отдался любимой информатике и предметным олимпиадам, изо всех сил подавая классной сигналы: уйди, старушка, я будущий программист, немецкий в моем мире – номер шесть.
Не тут-то было!
Драконовна умела создать атмосферу, в которой даже лодыри готовились к уроку, ей хватало энергии долбить совесть каждого «театрального уклониста».
Первую четверть мы как-то продержались – убеждали сына, что классная руководительница у него мировая женщина, переживает за каждого оболтуса как за собственного ребенка, а нынче такое отношение редкость.
Федор слушал скептически, вроде как соглашался. А в реальности – делал вид. Школу стал прогуливать, часто болеть. Саботировал, короче, учебный процесс всеми фибрами подростковой души.
В какой-то момент мне надоела эта бессмысленная домашняя война за каждый поход в школу:
– Ты понимаешь, что ваш класс самый сильный и хочешь учиться среди троечников? – спросила я сына.
– Да!
– Отлично. Я переведу тебя в тот класс, который ты выберешь. Но есть условие.
– Какое?
– Это будет один раз. Обратный ход – вернуться к Оксане Викторовне – даже обсуждать не буду. Тебе осталось учиться в этой школе несколько месяцев, и бегать из класса в класс ты не будешь.
– Окей, мне подходит.
– Надеюсь, ты понимаешь, что в новом классе тебе тоже что-нибудь не понравится, обязательно будет кто-то неприятный – учитель или ученик и нет никаких гарантий, что туда ты станешь ходить с удовольствием.
– Та я в курсе, мам.
– Тогда два варианта давай мне на выбор – завтра поговорю с завучем.
– Лучше всего тот, где классная математичка. Запасной вариант – Ирина Геннадьевна, она информатику ведет.
– Договорились.
Завуч моей просьбе удивилась и не обрадовалась. Стала отговаривать идти на поводу у Федора. Мол, это блажь, пройдет и прочее. Однако услышав, что мы сыном обсуждаем тему второй год, что я исчерпала все аргументы и хочу дать ему это сделать, уточнила:
– То есть вы понимаете, что это плохое решение?
– Конечно, понимаю. Но иногда полезно сделать что-то неправильное и получить все, что к этому прилагается.
– Тогда я переговорю предварительно с классной девятого «В», а вы идите в приемную – пишите заявление на имя директора. Она, правда, на больничном, выйдет примерно через неделю. Тогда все и решим.
Услышав, что его мечта скоро исполнится, Федор засиял и расслабился. Последняя неделя в ненавистном классе должна была пройти легко и спокойно. Знаете, наверное, волшебное ощущение, когда тебе вдруг стало МОЖНО сделать то, что раньше было нельзя.
… Во вторник Драконовна заболела. Вторая «немка» заболела еще раньше. Продвинутых учащихся, которые уже имели сертификаты по немецкому, соединили с другим классом. Два урока впечатлили Федора до глубины души:
– Мы все это год назад прошли, и вообще – они даже не говорят толком!
– Вы учите язык по специальной программе, это раз. Во-вторых, Оксана Викторовна – волшебный преподаватель, с этим не поспоришь. А ты теперь по всем почти предметам примерно до такого уровня и скатишься. Зато напрягаться не надо будет. В колледже наверстаешь. Если поступишь туда, конечно.
Колледж мы планировали с высоким конкурсом – на программистов давно большой спрос.
К концу недели Федор изменил свое мнение на тему перехода в другой класс. Решил остаться с Драконовной. Заявление, к радости завуча, я забрала.
Наверняка кто-то скажет: повезло! А мне думается, сработал эффект «можно». Как только стало нечему сопротивляться, сын увидел другую сторону медали. Недаром психологи называют три главных «не» в отношениях с подростками: не воспитывать, не спорить, не лгать.
А вам удавалось перекуковать 14-летку?
P.S. Ставьте лайк и подписывайтесь на наш канал
