— Ты должна сообщать мне каждый раз, когда он задерживается на работе, — свекровь положила ложку салата в тарелку. — И не скрывай, с кем он общается.
Я замерла с салатницей в руках. Воскресный обед, который мы устраивали раз в месяц, превратился в допрос.
— Вы… шутите? — спросила я, глядя на мужа. Андрей увлеченно резал мясо.
— Шучу? — она подняла бровь. — Мой сын пропадает целыми днями, а ты даже не знаешь, где он!
«Пропадает» означало «работает прорабом на стройке». Но объяснять это Ирине Петровне было бесполезно — её сын навсегда остался пятилетним в её глазах.
— Мама, — я поставила салат на стол, её даже не смущало, что мы обсуждаем это при нем, — Андрей взрослый. Он сам отвечает за свои поступки.
— Взрослый? Он до сих пор боится темноты!
Андрей наконец отвлекся от мяса:
— Мам, хватит.
— Молчи! — закричала она. — Ты выбрал жену, которая даже не следит за тобой!
Я ждала, что он возразит, но этого не случилось.
После ее ухода я вывалила остатки еды в мусорку, чувствуя, как гнев кипит в груди.
— Ты слышал, что она сказала? — спросила я, когда Андрей зашел на кухню.
— Она переживает.
— Переживает? Она требует отчётов! Как будто я твой надзиратель!
Он уселся на стул:
— Просто делай вид, что согласна. Чтобы не ругалась.
— Нет. — Я схватила губку, с силой протерев стол. — Ты либо поговоришь с ней, либо я перестану собирать эти обеды.
Он промолчал. Ответ был ясен.
В следующий раз Ирина Петровна позвонила сама:
— Почему Андрей вчера вернулся в девять?
— Он был на совещании.
— А с кем?
Я посмотрела на мужа, который листал новости в телефоне.
— Со своим начальником.
— Фамилия?
— Вы серьезно? — не выдержала я.
— Если ты не справляешься, я найду ему другую жену, — она бросила трубку.
Андрей посмотрел на меня:
— Что случилось?
— Твоя мать хочет тебя женить заново.
Он усмехнулся:
— Не обращай внимания.
Но на следующий день она прислала список «подходящих девушек» через общий чат.
Я решила нанести удар. Купила сим-карту, зарегистрировала Телеграм и отправила Ирине Петровне сообщение:
«Здравствуйте! Это автоинформатор Андрея. Сегодня он проснулся в 7:30, завтракал овсянкой, вышел на работу в 8:15. В 12:00 съел бутерброд с сыром. В 15:30 посетил туалет. В 18:00…»
Через десять минут раздался звонок:
— Ты издеваешься?! — кричала свекровь.
— Вы хотели отчёты? Получайте, — я положила трубку.
Андрей, услышав историю, сначала рассмеялся, потом нахмурился:
— Мама в ярости. Говорит, ты неуважительная.
— А её требование шпионить за тобой — это уважение?
Он задумался.
В пятницу Ирина Петровна явилась снова.
— Извинись, — сказала она, переступая порог.
— За что? — я не подвинулась, преграждая путь в гостиную.
— За хамство!
— Хамство — это лезть в чужую семью.
Она попыталась оттолкнуть меня, но я стояла, как скала. Андрей вышел из спальни, и её тон мгновенно сменился:
— Сынок, она меня оскорбляет!
— Мама, хватит, — он произнес это спокойно. — Соня не будет тебе докладывать. Ты либо принимаешь это, либо…
— Либо что? — её голос дрогнул.
— Либо мы видимся реже.
Она выбежала, не ответив.
Сейчас Ирина Петровна звонит раз в неделю. Спрашивает о погоде, здоровье, избегая личных тем.
Теперь, когда свекровь начинает разговор о «важных делах», я переключаю её на рассказы о её коте. Даже тиранам нужно, чтобы их иногда слушали.
