— Ты можешь хотя бы в пятницу не брать работу на дом? — Алексей застыл в дверном проёме, наблюдая, как я одновременно заплетаю Лизе косички и удерживаю телефон между ухом и плечом.
— Извините, могу я перезвонить через десять минут? — я улыбнулась сингапурским коллегам и отключилась. — Лёш, у нас запуск проекта, это временно.
Лиза дёрнулась, и резинка отлетела куда-то под стол.
— Мама, я опоздаю! — захныкала дочь, пока я шарила под столом.
— Никто не опоздает, — я выпрямилась с добычей в руке. — Миша, портфель проверил? Сменка, учебники?
Из комнаты донеслось невнятное бурчание. Восьмилетний сын появился с взъерошенными волосами и полувыпавшей из рюкзака тетрадкой.
Алексей глотнул кофе из своей чашки и снова посмотрел на меня.
— Оля, ты слишком устаёшь. Я вижу, — его голос стал мягче. — Может, пришло время подумать о детях всерьёз?
— Я и так думаю, — я закончила с косичкой и подтолкнула Лизу к шкафу с куртками.
— Ты знаешь, что они нуждаются в тебе больше, чем в твоей карьере?
Я замерла, медленно повернувшись к мужу.
— Что ты хочешь сказать?
Алексей поставил чашку на стол с глухим стуком.
— Тебе придётся уволиться с работы и сидеть с детьми, — заявил он с такой уверенностью, словно решение уже принято. — Так будет лучше для всех.
Я почувствовала, как воздух застрял в лёгких. Миша с Лизой притихли, переводя взгляд с меня на отца.
— Мы поговорим об этом вечером, — мой голос звучал ровно, хотя внутри всё дрожало. — Дети, в машину, мы опаздываем.
Дома мы оказались только в семь вечера. Миша на тренировке, Лиза в саду, я — на трёх совещаниях подряд. Голова гудела от информации и недосказанного утреннего разговора.
Когда дети уснули, я открыла ноутбук и банковское приложение. На счёте — 4,2 миллиона рублей. Почти каждый месяц на протяжении трёх лет я откладывала значительную часть зарплаты. Александр не знал, что в среднем я получаю почти в пять раз больше, чем он. Мы никогда не обсуждали точные цифры — просто договорились покрывать определённые расходы.
Я увеличила фотографию двухэтажного дома на берегу озера. Риелтор прислал её вчера — идеальный вариант. Светлые комнаты, большой участок, сосны вокруг. Я мечтала о таком доме с детства.
Экран телефона засветился — сообщение от Ирины: «Ну как? Рассказала ему?»
Я вздохнула, глядя на цифры на экране. Нет. Не рассказала. Но придётся. Просто не так, как он ожидает.
Дверь спальни открылась, и Алексей вошёл с двумя чашками чая.
— Всё ещё работаешь? — он поставил чашку рядом с ноутбуком. — Оля, я серьезно думаю, что нам нужно всё пересмотреть. Детям не хватает мамы.
— А ты уверен, что им не хватает именно этого? — я закрыла вкладку с домом. — Или дело в чём-то другом?
Взгляд Алексея стал жёстче.
— Дело в приоритетах. И в том, что семья должна быть на первом месте.
— А ты уверен, что знаешь, что лучше для нашей семьи? — мой вопрос повис в комнате.
Прошла неделя. Я продолжала работать, забирать детей, готовить ужины и проверять домашку. Алексей становился всё молчаливее. Его взгляды, когда я отвечала на рабочие звонки, обжигали спину.
— Ты специально делаешь вид, что не замечаешь проблему, — бросил он, когда я снова открыла ноутбук после ужина.
— Какую именно проблему? — я подняла глаза от экрана.
— Миша уже дважды спрашивал, почему тебя не было на открытом уроке.
Внутри что-то сжалось. Это был удар ниже пояса.
— Я объяснила ему, что была на важной встрече, — мой голос звучал спокойнее, чем я себя чувствовала. — Он понял.
— Он ребёнок! Конечно, он скажет, что понял, — Алексей раздражённо махнул рукой. — Но это не значит, что ему не больно.
Телефон завибрировал — сообщение от Ирины: «Кофе завтра в 12?»
— Тебе даже на разговор с мужем не хватает внимания, — Алексей поджал губы.
— Это Ирина насчёт завтрашней встречи.
— Встречи важнее, да? — он поднялся с дивана. — Работа, коллеги, звонки. А мы так, фон для твоей блестящей карьеры.
— Лёш, хватит, — я постаралась сдержать раздражение. — Ты же знаешь, что это неправда.
— Знаю только, что ты не идёшь на уступки.
— Уступки? — я захлопнула ноутбук. — Ты не просишь уступок, ты требуешь всё бросить!
Алексей вышел из комнаты, хлопнув дверью.
На следующий день мы с Ириной сидели в кафе напротив моего офиса.
— Ты всё ещё не рассказала ему? — она размешивала сахар, звякая ложечкой. — Может, пора?
— Я не хочу побеждать, — я смотрела на свой остывающий капучино. — Я хочу, чтобы он понял сам.
— Понял что? Что ты супергерой, который тянет всё на себе? — Ирина фыркнула. — Оля, он мужчина. Иногда им нужно очень конкретно объяснять очевидные вещи.
Я покачала головой.
— Дело не в деньгах. Точнее, не только в них.
— А в чём тогда?
— В уважении, — я подняла глаза. — Если он считает, что может просто заявить «тебе придётся уволиться», не поинтересовавшись моим мнением или моими планами… как это исправят цифры?
Вечером за ужином Миша ковырялся в тарелке с макаронами.
— Мам, — он поднял глаза, — ты придёшь на спектакль в пятницу?
Я замерла.
— Какой спектакль?
— Школьный. Я говорил на прошлой неделе. У меня там роль, — он снова опустил взгляд на тарелку. — Но если ты занята, то ничего…
Алексей за столом выразительно посмотрел на меня. «Видишь?» — говорил его взгляд.
— Конечно, я приду, — я потрепала сына по волосам. — Обязательно приду.
Ночью я плакала в ванной, заглушая звук шумом воды. Не от упрёков мужа, а от того, что действительно пропустила что-то важное для сына.
На следующий день я приняла решение. Созвонившись с командой, я взяла пятницу полностью свободной от работы. Затем открыла документы по дому — они пришли утром от риелтора. Нам требовалось внести аванс до конца месяца, и я была готова это сделать. Пора было перестать прятаться.
— Лёш, — я поймала мужа вечером, когда дети уже спали, — у меня к тебе просьба. Можешь помочь мне с бумагами? Просто… мне нужно твоё мнение.
Он удивлённо поднял брови.
— Какими бумагами?
— Юридическими, — я протянула ему папку. — Посмотри, пожалуйста, внимательно.
Он нехотя взял папку, открыл её и начал просматривать документы. Сначала машинально, потом замедлился, стал перечитывать строчки. Его брови поднимались всё выше, пока он переворачивал страницы.
Там были мои налоговые декларации за последний год. Выписки со счёта. Документы на покупку дома. И предварительный договор с подрядчиком на ремонт.
— Это… это ты всё это время? — его голос дрожал.
— Что именно «я всё это время»? — спросила я тихо.
— Эти цифры… — он перелистывал страницы, словно не доверяя своим глазам. — Оля, это твоя зарплата? Реальная?
Я кивнула.
— Но почему ты молчала? — он опустил руки с документами. — Почему все эти годы…
— Я не молчала, Лёш, — я села рядом. — Я просто никогда не хвасталась. Мы договорились о расходах, каждый платил свою часть. Разве была причина обсуждать точные суммы?
— Пять лет, — он покачал головой. — Пять лет я думал, что тяну эту семью. А на самом деле…
— Ты и тянул, — я осторожно положила руку на его плечо. — Просто не один.
Он перевернул страницу и замер, глядя на фотографии дома у озера.
— Что это?
— Дом, о котором я мечтала с детства, — я пролистала дальше, показывая планировку. — Светлые комнаты, большой участок. Воздух. Место, где дети могут бегать и не слышать соседей. Где можно работать в тишине…
— И ты собиралась… сама?
— Нет, — я покачала головой. — Не сама. Для нас. Для всех нас. Я мечтала, чтобы мы туда переехали. Чтобы у детей был воздух. Чтобы ты мог наконец отдохнуть.
Алексей смотрел на документы, потом на меня, снова на бумаги. Его лицо медленно менялось — от шока к пониманию, от понимания к стыду.
— Я думал, я единственный, кто тянет, — прошептал он.
— Мы тянем вместе, — я сжала его руку. — Всегда тянули.
— Почему ты не сказала раньше? Когда я начал давить…
— Потому что дело не в зарплате, — я выдохнула. — Речь о том, как ты говорил со мной. «Тебе придётся уволиться». Не спросил, не предложил обсудить — просто поставил перед фактом.
Алексей опустил голову.
— Я испугался, — его голос звучал глухо. — Испугался, что становлюсь ненужным. Что не справляюсь как муж, как отец… Мои родители всю жизнь жили по схеме «отец работает, мать с детьми». Я не знал, как иначе.
— И решил заставить меня жить так же?
— Я не хотел заставлять, — он поднял глаза. — Хотел защитить… наверное. Но вышло… — он развёл руками.
Несколько минут мы сидели молча. Затем Алексей выпрямился.
— Я не хочу тебя останавливать, — он сжал мои пальцы. — Я хочу быть рядом. Помогать, а не мешать.
— Именно этого я и хотела, — я улыбнулась.
— Может… — он замялся, посмотрел на документы, потом на меня. — Может, теперь мне стоит взять паузу? Я давно чувствую, что теряюсь на этой работе. А с детьми… может, я справлюсь?
Я улыбнулась шире.
— Ты точно справишься.
Он притянул меня к себе, обнимая.
— Прости меня, Оля. За всё это… за то, что не видел…
— Главное, что теперь видишь.
Месяц спустя наша квартира превратилась в штаб подготовки к переезду. Коробки, списки дел и чертежи будущей мебели покрывали стол в гостиной.
Я вошла на кухню, где Алексей с Лизой колдовали над тестом для оладий. Мука покрывала обоих тонким слоем.
— Мама, смотри! — Лиза гордо показала на бесформенный комок теста. — Это кит!
— Впечатляет, — я поцеловала её в макушку. — Как домашка, Миш?
Сын поднял глаза от учебника.
— Сложная задача по математике, но папа помог, — он взглянул на Алексея с уважением.
— Мы с Мишей добрались до формулы, — кивнул муж, переворачивая оладьи. — На самом деле, у него отличная логика. А как твой проект?
— Запускаем через неделю, — я сделала глоток кофе, который он приготовил для меня. — Потом можно будет выдохнуть и заняться переездом всерьёз.
Вечером, когда дети уснули, мы сидели над планами дома. Алексей рисовал схему детских комнат, я просматривала варианты отделки.
— Как думаешь, какой цвет для штор выбрать в спальню? — спросил он, откладывая карандаш.
— В нашу? — я задумалась. — Может, голубой? Как озеро за окном.
Он обнял меня за плечи.
— Знаешь, мне кажется, мы наконец-то начали строить настоящий дом. И дело не в стенах.
Я прижалась к нему.
— Ты прав. Дело в нас.
Читайте от меня:
Спасибо за прочтение, мои дорогие!
Подписывайтесь и пишите как вам моя история! С вами Лера!
