Через час зазвонил мобильный телефон. На экране высветилось имя мужа.
— Оксан, родители не могут попасть к нам домой! Говорят, ключ не подходит. Что случилось? — встревоженно и раздраженно спросил Андрей.
— Понятия не имею. Может, замок сломался. Бывает же такое со старыми замками.
— Странно. А ты дома? Ты можешь слесаря вызвать?
— Я дома, но очень занята работой. Вызови сам, если считаешь нужным. У тебя же есть телефоны слесарных служб.
Посмотрим, как ты будешь решать проблему, когда она коснется тебя лично. Посмотрим, найдешь ли ты время заняться этим вопросом.
Андрей вернулся из командировки в субботу утром, выглядел уставшим и слегка раздраженным. Оксана встретила его как ни в чем не бывало, с улыбкой и поцелуем, словно ничего особенного не произошло.
— Привет, дорогой! Как командировка? Устал, наверное?
— Нормально, спасибо. Слушай, а что все-таки с замком? Родители так и не смогли попасть всю неделю. Папа очень расстроился.
Начинается игра. Посмотрим, поверит ли. Оксана изобразила внезапное озарение, хлопнув себя ладонью по лбу.
— А, да! Я совсем забыла тебе сказать! Мне показалось, что кто-то пытался вскрыть замок в среду вечером. Слышала какие-то звуки в двери. Я испугалась и поменяла замок на следующий день.
— Поменяла? — Андрей уставился на жену широко раскрытыми глазами. — А почему не предупредила меня? Почему не обсудила?
— Времени не было, да и ты в командировке был. Телефон постоянно недоступен. Я подумала, лучше перестраховаться. Безопасность же важнее.
— А родителям новые ключи когда дашь? Они очень переживают.
Вот мы и добрались до самой сути вопроса. Оксана посмотрела на мужа долгим, изучающим взглядом.
— А зачем им ключи от нашей квартиры, Андрей?
— Что значит «зачем»? — не понял Андрей, нахмурившись и отставив чемодан. — Они же всегда их имели. С самого начала нашего брака.
— И мне это надоело. Они приходят когда хотят, мешают работать, устраивают из нашего балкона склад. Я устала от постоянного вторжения в личное пространство.
Лицо мужа медленно менялось, по нему читались удивление, недоумение, а затем и гнев. Наконец-то до него дошло, что происходит.
— То есть, ты специально поменяла замок, чтобы родители не могли войти? Ты нарочно их обманула?
— Именно. И не собираюсь извиняться за это.
— Оксана, ты с ума сошла? Это мои родители! Они имеют право…
— Какое право? — резко перебила его Оксана, чувствуя, как в груди разгорается праведный гнев. — Право на что? Распоряжаться нашей квартирой как своей? Мешать мне работать? Устраивать генеральные уборки без спроса? Критиковать каждый мой шаг?
— Они хотели помочь! Они заботятся о нас!
— Я не просила их помощи! Я просила тебя поговорить с ними месяцами! А ты только обещал и ничего не делал! Сколько раз я тебе говорила?
Два года я ждала, когда он наконец поймет мою ситуацию. Но он так и не понял. Все отмахивался и откладывал.
— Ну так нельзя же их обижать! Они старые люди, одинокие. Мы для них как дети, единственная радость в жизни.
— Мне сорок два года, Андрей! Я взрослая, самостоятельная женщина, а не ребенок! И я хочу, чтобы ко мне относились соответственно! С уважением!
Зазвонил телефон Андрея. Он посмотрел на экран и тяжело вздохнул.
— Папа звонит. Алло, пап? Да, я дома… Что? Да, знаю про замок… Сейчас приеду, все объясню. Не волнуйся.
Он повесил трубку и сердито, почти враждебно посмотрел на жену.
— Родители ждут меня дома. Им нужно объяснить, почему они больше не могут прийти к собственному сыну. Папа не спал всю ночь, думал, что с нами что-то случилось.
— Скажи им правду. Что их невестка устала быть гостьей в собственном доме. Что у нее есть право на личное пространство.
— Абсолютно. И не собираюсь менять свое решение.
Андрей вернулся домой только поздно вечером с мрачным, как грозовая туча, лицом. Весь его вид говорил о том, что разговор с родителями прошел тяжело. Он прошел в гостиную, не снимая куртки, и сел в кресло напротив жены.
— Поздравляю. Ты добилась своего. Родители в полном шоке. Мама плачет, отец не находит себе места. Они не понимают, за что им такое наказание.
А я что, должна чувствовать себя виноватой? После двух лет унижений? Оксана спокойно сидела на диване с книгой, не поднимая глаз от страниц.
— А ты добился своего? Наконец-то поговорил с ними? Объяснил ситуацию?
— Что тут объяснять? Ты все решила за всех нас! Ты поставила меня в ужасное, унизительное положение! Как я мог объяснить родителям, что моя жена считает их надоедливыми интервентами?
— А как ты мог три месяца подряд игнорировать мои просьбы? Я говорила тебе, что мне некомфортно. Что мне нужно личное пространство. А ты отмахивался, как от назойливой мухи!
— Они же не со зла! Они просто хотели быть ближе к нам, чувствовать себя нужными!
— За мой счет! Их близость и нужность обходились мне нервами, временем, спокойствием! А главное — профессиональной репутацией!
Андрей снял наконец куртку и сел в кресло, устало потирая лицо обеими руками. Может, до него наконец дошла серьезность ситуации?
— Ну и что теперь делать? Что мне родителям сказать? Что они больше не могут прийти к единственному сыну домой? Что внуков не увидят?
— Могут прийти. По приглашению. Предварительно договорившись. Как принято у цивилизованных, воспитанных людей.
— А балкон? Что делать с их вещами?
— Пусть заберут все свои вещи и больше ничего не приносят. У нас квартира, а не склад. И не благотворительная организация.
Воцарилось долгое, тягостное молчание. Оксана чувствовала, как напряжение в воздухе можно было резать ножом.
— Знаешь что, Оксана, ты кардинально изменилась. Раньше ты была добрее, мягче, понимающе. А теперь… теперь ты стала какой-то жесткой, бескомпромиссной.
Я стала защищать себя и свои интересы. Жаль, что ты этого не понимаешь и не цениш.
— Я стала защищать свои границы и свое достоинство. Жаль, что ты этого не понимаешь и не поддерживаешь.
— А что, если я категорически не согласен с твоими методами?
