Анна медленно просматривала выписки с банковского счета мужа и чувствовала, как внутри нарастает тревога. Каждый месяц, как по часам, со счета уходило тридцать тысяч рублей с пометкой «Екатерине И.» — сумма, значительно превышающая официальные алименты, о которых они договаривались пять лет назад, когда поженились.
— Что там такого интересного? — голос Виктора за спиной заставил её вздрогнуть.
— Да вот, смотрю наши расходы, — стараясь говорить спокойно, ответила Анна. — И не могу понять, куда каждый месяц уходит тридцать тысяч. Может, объяснишь?
Виктор напрягся, но быстро взял себя в руки.
— А, это рабочие расходы. Фирма потом компенсирует.
— Рабочие расходы на счет некой Екатерины И.? — Анна подняла на мужа внимательный взгляд. — Не думаешь, что тебе пора перестать мне врать?
Виктор опустился на стул напротив и потер переносицу.
— Это Катя, моя бывшая жена, — наконец признался он. — Я перевожу деньги на детей. Пятнадцати тысяч алиментов катастрофически не хватает.
— То есть, ты платишь в общей сложности сорок пять тысяч? Это почти половина твоей зарплаты! — Анна почувствовала, как внутри всё холодеет. — И всё это время ты лгал мне? Пять лет, Витя! Пять лет я экономлю на всём, чтобы мы могли накопить на ремонт, на отпуск, а ты втихаря отсылаешь деньги бывшей жене!
— Не бывшей жене, а детям, — поправил Виктор. — Маше и Сереже нужно многое — репетиторы, секции, одежда. Я не могу оставить их без поддержки.
— А нас с Кириллом, значит, можно? Мы тоже твоя семья, между прочим!
Их спор прервал звук открывающейся двери — вернулся четырнадцатилетний Кирилл. Увидев напряженные лица родителей, он настороженно спросил:
— Всё в порядке, солнышко, — быстро ответила Анна. — Как школа?
— Нормально, — буркнул подросток. — Я есть хочу.
Когда Кирилл ушел на кухню, Анна повернулась к мужу:
— Этот разговор не окончен. Нам нужно серьезно поговорить.
Вечером, уложив сына спать, они вернулись к болезненной теме.
— Я хочу знать всю правду, — решительно сказала Анна. — Ты только деньги им отправляешь или есть что-то еще?
Виктор молчал, и его молчание было красноречивее любых слов.
— Ты видишься с ними, — догадалась Анна. — Как часто?
— Раз в неделю, — нехотя ответил муж. — По воскресеньям, когда вы с Кириллом ездите к твоей маме.
Анна похолодела. Каждое воскресенье, пока она навещала с сыном больную мать, Виктор якобы «занимался проектом» или «встречался с друзьями», а на самом деле…
— Ты всё это время вел двойную жизнь, — её голос дрожал. — Лгал о деньгах, о том, где проводишь время. Что еще ты от меня скрываешь, Витя? Может, ты всё еще спишь с ней?
— Нет! — возмутился Виктор. — Между нами ничего нет. Я просто навещаю детей.
— И Катя, конечно, всегда присутствует при этих встречах?
— Иногда да. Мы же не чужие люди, Аня. Мы вместе растили детей пятнадцать лет.
— А как насчет ее «проблем со здоровьем»? — Анна не сдерживала сарказма. — Или это тоже твоя выдумка, чтобы оправдать дополнительные переводы?
— У нее действительно проблемы, — стоял на своем Виктор. — Она часто на больничном, мало зарабатывает. Я не могу допустить, чтобы мои дети нуждались.
— «Твои дети», — горько повторила Анна. — А Кирилл, значит, не твой ребенок? Или просто менее важный?
— Не говори глупостей! Конечно, Кирилл мой сын, и я люблю его не меньше!
— Тогда почему Маша занимается с репетиторами, а Кирилл — нет? Почему Сережа играет в хоккей, а Кирилл не может пойти на футбол, потому что «это дорого»? Почему им достается лучшее, а нам — объедки с барского стола?
— Ты преувеличиваешь, — поморщился Виктор. — У Кирилла есть всё необходимое.
— «Необходимое», — передразнила Анна. — Какое удобное слово. А Маше и Сереже, значит, нужно всё самое лучшее?
Виктор тяжело вздохнул.
— Чего ты хочешь от меня, Аня?
— Справедливости, Витя. Просто справедливости.
На следующий день Анна собрала всю информацию о семейном бюджете. Она разложила на столе подробные таблицы и графики, показывающие, куда уходят деньги и сколько в семье остается свободных средств.
