Лена стояла у окна, держа в руках новые прихватки — серые, в мелкий цветочек. Тридцать седьмая пара за восемь лет. Она считала. Каждый праздник, каждое восьмое марта, каждый день рождения — одно и то же.
Звук ключей в замке. Галина Петровна никогда не звонила в дверь.
— Лена, надеюсь, ты их сразу в дело пустишь. А то твои совсем затертые уже.
Свекровь прошла в комнату — к спящему сыну. Лена слышала, как та открывает и закрывает шкафы, проверяет подоконники на пыль. Ритуал.
— Сережа где? Опять спит среди дня? — Галина Петровна вернулась на кухню с недовольным лицом. — Лена, я же говорила — режим нужен. А у вас тут… душно, пыльно, беспорядок.
— Он плохо ночью спал.
— Потому что режима нет. Ты же работаешь, не видишь, как он страдает.
Галина Петровна села за стол, раздвинула новые прихватки.
— Я тут с Людой Карповной разговаривала. Она говорит, правильно делают те, кто к больным детям переезжает. Присмотр нужен постоянный.
— Для меня — ребенок. И потом… — свекровь провела рукой по столешнице, — квартира большая, места хватит. А мне в своей однушке тесно стало.
Лена поставила чашку в раковину. Руки дрожали.
— Мы не планировали…
— А может, стоит планировать? Я же не чужая. И потом, кредиты ваши… Я знаю, сколько вы должны за операцию. Может, лучше мне здесь быть? Я бы помогала, присматривала. А то одна ты не справляешься.
В последних словах прозвучало что-то окончательное.
Вечером Сергей медленно дошел до кухни, опираясь на трость. Лена мыла посуду.
Он взял одну, пощупал ткань.
— Она, наверное, покупает их оптом, — Лена попыталась улыбнуться.
Сергей не улыбнулся в ответ.
— Мама говорила про переезд?
Лена выключила воду, обернулась к мужу.
— А что я должна сказать, Сережа? Это наш дом.
Он кивнул, но взгляд отвел к окну.
ена мыла посуду, когда услышала голос Галины Петровны в коридоре. Та разговаривала по телефону.
— Нет, Люда, я же говорю — нужно действовать постепенно. Сначала оценка, потом документы… Ну а что делать? Он же инвалид теперь, сам ничего не решает. А она… ты же понимаешь, не родная.
Лена замерла, держа тарелку под струей воды.
— Конечно, переоформим. По доверенности можно. Главное — чтобы он подписал… Да что ты, он маме не откажет.
На следующий день Галина Петровна пришла с папкой документов и женщиной в строгом костюме.
— Лена, это Вера Ивановна, нотариус. Мы тут решили документы в порядок привести. На всякий случай.
Вера Ивановна разложила бумаги на столе.
